Человек из дома напротив

Бабкин озадаченно смотрел на друга, не понимая, куда тот клонит.

Карандаш замелькал над листом, оставляя непонятные скобки, разбросанные на первый взгляд произвольно. Илюшин подписал каждую из них:

05.11.2009

14.11.2009

27.11.2009

07.12.2009

17.12.2009

Карандаш шуршал по бумаге, за ним тянулась линия, соединяя скобки в кольцо. «Трамвайная линия с остановками», – подумал Бабкин. Шестеро персонажей, шесть странных созданий находились внутри кольца. А Илюшин продолжал рисовать, и возле каждой скобки появился человечек. Он лежал на спине, крошечный, как червячок.

Арки. Пять арок.

– У нас нет фактов, – монотонно говорил Илюшин, – так что пока это вопрос доверия. Доверяем ли мы следователю Урюпину, попросившему тебя присутствовать при опросе Сенцовой, потому что ему казалось, будто что-то не в порядке? Доверяем ли мы тебе, решившему, что Люба убила пассажира трамвая? Доверяем ли мы Шубину, который убежден, что если бы не Сафонов, его бы прикончили? Наконец, что с Ефимом Клименко? Мы верим, что его сын был до смерти напуган? Так напуган, что сбежал двадцать четвертого декабря?

Бабкин почувствовал себя так, будто его за жабры выхватили из воды. Он посмотрел на лист с закорючками, потом еще раз на Илюшина. Снова на лист.

– Ты хочешь сказать, – очень медленно начал Сергей, еще не до конца осознав собственную мысль, – ты думаешь, серия убийств в арках – дело рук наших студентов? Господи, да зачем же?

– Пока не знаю. – Макар отложил карандаш. – Полиция искала, что объединяет жертв, и не нашла. Но если допустить, что их ничего не объединяет, и в то же время исключить серийного убийцу… Пятеро студентов, столько же трупов.

– Шестеро студентов!

– Да, но Клименко сбежал через неделю после пятого преступления. И на этом все прекратилось. Их группа развалилась. Все свидетели заявляют об этом в один голос.

– Группа могла развалиться, потому что Сафонов выбыл! – Бабкин разволновался. – Именно он мог быть стержнем, вокруг которого все держалось, как сахарная вата на палочке, а вовсе не Матусевич с его чертовой харизмой, о которой только все и твердят.

– Мог, – смиренно согласился Макар.

В комнате повисло молчание. Сергей размешивал остывший чай, делая вид, что не смотрит на рисунок Илюшина. Потом не выдержал, развернул его к себе.

Ребенок-бабочка. Крыса на двух лапах. Остроклювая птица. Фигурка без лица. Карлик. Еще одна фигурка, с волосами, вздыбленными от страха. Пять арок с мертвыми человечками.

– Послушай, расследование в две тысячи девятом велось серьезно, – сказал Бабкин, стараясь быть как можно убедительнее. – Если бы была связь между жертвами и студентами, ее бы обнаружили. Кто-нибудь вспомнил бы, что Сенцова, допустим, заходила за сигаретами в магазин, где работала одна из погибших. А Осин, я не знаю, жил по соседству с другой жертвой. Там была проведена огромная работа, поверь мне. Сенцову разве что рентгеном не просветили! Невозможно скрыть…

Илюшин поднял на него глаза. Бабкин осекся на полуслове.

– Что ты смотришь?

– Серега, я тебе верю. Никакой связи между жертвами и нашими студентами не обнаружено, потому что ее просто нет. Они убивали первого попавшегося человека, зашедшего в арку.

2

– …нормальный человек не станет тыкать ножом в живых людей от нечего делать. Или ты утверждаешь, что у нас в одной компании случайно собрались пять психопатов?

Бабкин шел за Илюшиным по узкой пешеходной дорожке. Мать Артема не отвечала на звонки, и Сергей отыскал ее адрес. Она жила неподалеку от детского сада, в котором работала заведующей.

– Во-первых, собрались они не так уж и случайно, – отозвался Илюшин. Ветер относил его слова в сторону. – Во-вторых, ты идеалист. Тебе кажется, будто нужно какое-то особое строение мозгов, изъян, посылающий человека на убийство…

– …на убийство без причины!

– …а такого изъяна нет. Ты не представляешь, как много людей способно прикончить живого человека просто потому, что им ЗАХОТЕЛОСЬ.

– Ты меня извини, но я больше твоего имел дело с убийствами…

– А я больше твоего имел дело с людьми, – кротко сказал Макар.

Перед ними поганкой выросла среди крепких сталинок бледно-зеленая новостройка.

– Нам сюда. – Илюшин свернул к ней. – Плохо, что мы не дозвонились. Вряд ли женщина откроет незнакомому громиле и его…

– …болтливой обезьянке, – сварливо вставил Бабкин.

– …умному, хорошо одетому спутнику.

Из подъезда выходили люди, и Макар успел придержать дверь. На пятом этаже они долго и безрезультатно звонили в квартиру Елены Матусевич.

– Заглянем в детский сад? – предложил Сергей.

По телефону им сообщили, что заведующая вот уже несколько дней болеет и не появляется на работе, но проверить не мешало.

– Да, пожалуй… – начал Макар.

Громыхнул лифт, и на площадку вышла женщина с сумками.

Увидев двух сыщиков, она остолбенела. Лицо ее неестественно вытянулось, словно резиновая маска, сумки грохнулись об пол; раздался звон, по плитке разлилась темно-красная лужа. Женщина издала «О!» на вдохе, и когда за ее спиной клацнули двери лифта, бросилась к лестнице.