Человек из Оркестра

Что-то тревожило Олега. Какое-то новое впечатление родилось в нем только что, после встречи с этим мальчишкой. Олег осознал, что в нем всплыла черным айсбергом зависть. Давно это чувство не содрогало так крепко Олега. Он завидовал. Завидовал невыносимой свободе в этом пацане. Он вел себя так, будто знал самое главное в жизни, согласен с этим главным, остальное — пусто проносится мимо его сознания. И это знание главного давало ему спокойную независимость от всего того, чем жил, и боялся потерять, Олег.

Этот парень не боялся ничего. А такого состояния Олег в своей жизни не испытал ни разу.

Олег потерял интерес к чашке остывшего кофе и вышел из кабинета. Проходя мимо новенького, он чуть притормозил, чтобы понять, чем тот занимается в рабочее время.

Первое, что бросилось Олегу в глаза — то, что парень сидит в наушниках. И, видно по движению ритмичному его фигуры — он слушал музыку.

Олег хотел подойти и сделать ему замечание, но понял, что делать этого не стоит. Не услышит его пацан этот, даже если снимет наушники.

Олег заинтересовался этим молодым человеком, спросил у секретаря о нем. Та тут же выдала:

— Он — сын…, — фамилию она произнесла шепотом.

Олег отпустил секретаря и стал размышлять над услышанным.

Как все обыкновенно. Сынок чей-то, обязательно глуп, нерадив и грош цена его независимости, если она повязана бантом папиной фамилии.

«Вот пойду и сделаю ему замечание», — решил Олег и направился в отдел.

Он хотел подойти к новичку и спросить, что за музыку он слушает на работе. Но, когда подошел к этому легковесному юноше, понял, что ничего не сможет ему сказать.

Он остро почувствовал опять в себе желание вот так как он, сесть за чужой стол, не спросясь, надеть наушники и слушать музыку, не спрятавшись от коллектива за большим монитором. Олегу подумалось о том, что никогда не уходили от него всякие страхи и зависимости. Сначала — от матери. Потом — в школе, потом — жена. Теперь вот — его место начальника повязало его сильно.

Место, конечно, было денежным, со связями и командировками за рубеж. Удобное кресло. И, компенсацией за свой страх потерять эту производственную роскошь, он орал на других, поселяя в них тот же страх, как продолжение своего. И все они были связаны этим страхом, чурались друг друга, боялись мелких доносов в устной форме, сплетен всяких, и прочих издержек офисных отношений.

Олег вернулся к себе в кабинет, но мысль убрать с глаз этого смельчака не оставляла его. Не хотелось терпеть его присутствия, даже неделю или две. От него исходила угроза. Спокойная величавая жизнь Олега оседала бабой на чайник, когда он видел, встречал этого парня, даже на лестнице.

Его вольность не укрощал даже дресс-кодовый костюм и галстук. Похоже, что он пользовался незнакомым Олегу одеколоном под дерзким названием «Свобода».

И тогда однажды, на правах своего служебного положения, Олег подошел к этому отпрыску, который в середине рабочего дня сидел на подоконнике и смотрел в окно, попивая кофе.

Когда Олег подошел к нему и только открыл рот и вдохнул, чтобы сделать ему замечание, тот вдруг весело сообщил ему:

— Видели самолетики? Класс! Надо будет разузнать, что там за контора.

Олег хотел рассказать ему, что это — авиашкола, для таких вот детишек, которым в будущем грозит приобретение личного авиатранспорта. Но, вместо этого, спросил вдруг:

— Как это тебе удается?

— Что? — не понял тот.

— Эта твоя независимость и бесстрашие, — с некоторой иронией произнес Олег.

Генка, так звали его, узнал Олег — слез с подоконника, глянул на него очень внимательно и произнес:

— Я временно тут. Вообще! Помнить надо о временности всего, — он засмеялся и пошел выбрасывать стаканчик в урну.

А Олег пошел, в сильном раздумье, к себе.

И правда. Чего бояться. Сутулишься. Он зашел к себе в кабинет и долго смотрел на летающие самолетики. Там, за лесом.

Он вышел из кабинета, быстро прошел к месту Гены, снял наушники с его коротко стриженой головы.

— Там спортивная школа по пилотажу.

И вдруг, неожиданно, пожал мягкую, почти детскую руку пацана.

— Спасибо себе.

Вернулся к себе и, боясь передумать, написал заявление об уходе. И, не дожидаясь чьих-то решений, пошел вон из офиса.

Олег вдруг почувствовал невероятное облегчение, как будто глиняный кувшин страха, в котором он сидел все это время, разбился. Олег даже невольно отряхнулся.

Он рассказал за ужином жене подробности своего увольнения. И обалдевшем лице шефа. И об этом пареньке из будущего, и рассказал это так весело и с таким смехом, что жена прерывала иногда его, как ночью, когда пугалась его смеха во сне.

Пье-де-пульная тетрадь,

12 ноября 2020

Стена

Феликс и сам понимал, что чего-то не хватает им в отношениях. Казалось всё мирным и прекрасным. Позади был развод. Но прошел он очень интеллигентно, никто ничего не делил. Обошлось без взаимных претензий. На том и кончились их, тянувшиеся два десятилетия, узы, которые больше смахивали на вериги. И добровольно носить эти вериги Феликс, ну совсем, не хотел.