Человек из племени Ад. Экзотическая сага

– Простите, ханум, – снова засмущался гонец, – если позволите, я вам объясню, в чём тут дело. Его высочество несколько недель был прикован к постели. Ожоги причиняли ему страшные мучения, и наш костоправ лечил его опиатами. Они снимают боль, но вызывают побочные эффекты, в частности, бред и галлюцинации. Костоправу приходилось лечить также и других бойцов, и он часто оставлял царевича на попечении часовых, которые сменялись один за другим. Когда его высочество встал на ноги, в его шатре отдежурило с полсотни латников низших чинов, отъявленных болтунов и сплетников. С тех пор по лагерю и пошли пересуды. Царевич в бреду разболтал все альковные тайны. К примеру, что он на пушечный выстрел не подпустит к себе жену…

– Ах, замолчите, прошу вас! – взмолилась Гюльфем, закрывая горящие от стыда уши руками.

– Я только хотел объяснить, ханум. Если у него с женой всё обстоит, как болтают в лагере, она и не увидит его обезображенный торс. Пусть себе спит спокойно в своей девственной постельке, ни к чему ей за мужа тревожиться.

– Бедная моя госпожа! – вздохнула Гюльфем.

– Да полноте! – хмыкнул Мансур. – Себя лучше пожалейте. Скоро он приедет на побывку, амирбар настоял, чтобы он, как следует, отдохнул и восстановил свои силы. Царевич уже в пути и послал меня предупредить вас о своём приезде. Так что, готовьтесь, ханум, мало вам не покажется. После ранения он голодный и злой. В бреду такого нагородил про вас… ну, много всего, а суть в том, что он мог отдать богу душу, так и не испробовав свой персик на вкус.

Гюльфем покраснела как кумач и понеслась вверх по лестнице, рискуя сломать себе шею.

* * *

Войдя в покои княжны, Гюльфем увидела у неё в руках узкогорлый серебряный кувшин с вычеканенной на нём большой гроздью винограда. Лейла любовно поглаживала его рукой, чем привела служанку в некоторое замешательство.

– Вы звали меня, госпожа? – осторожно спросила она.

– Звала, Гюль, – ласково улыбнулась княжна. – Хочу поручить тебе кое-что чрезвычайно для меня важное. Послушай. Хотя от меня стараются скрыть всё, что может пагубно отразиться на моём здоровье, мне всё-таки удалось разузнать, что мой муж был тяжело ранен в бою под Аль-Акик.

– Какая досада, – пробормотала расстроенная Гюльфем, негодуя на тех, кто не может удержать свой болтливый язык за зубами.

– Хоть это сильно огорчило меня, – продолжала княжна, – я всё же не могу не порадоваться тому, что послужило поводом для его возвращения домой. Судьба даёт мне шанс, который я ни за что не упущу – шанс добиться его любви, проявив заботу о нём. Видишь этот кувшинчик? В нём целебный отвар, который поможет моему мужу восстановить силы и здоровье. Ах, если бы я могла сама отнести ему этот кувшин! Но, увы, принятый здесь этикет исключает подобную короткость между мужем и женой.

Гюльфем сразу сообразила, чего хочет от неё княжна и воспротивилась этому всем своим существом.

– Умоляю, госпожа, не посылайте меня к нему. Пусть Ферида отнесёт вашему мужу целебный отвар.

– Ты же знаешь, что я не доверяю этой лживой притворщице. Чего доброго, ещё станет заигрывать с ним!

– Она не осмелится, ручаюсь вам.

Почувствовав, как её щёки наливаются румянцем, Лейла склонила голову и прошептала:

– Милая Гюль, я должна признаться тебе кое в чём. Этот отвар, что я приготовила, не просто восстанавливает силы. Он для мужской силы… понимаешь?

– Вы сварили для него любовный эликсир? – вскрикнула Гюльфем, придя в ужас от предстоящего ей испытания. – По рецепту знахаря Рамина?

Лейла утвердительно кивнула.

– Я так надеюсь, что вкусив его, мой муж вспомнит обо мне и придёт в мои покои. Теперь понимаешь, почему я не могу послать к нему Фериду? Вдруг эликсир подействует сразу, а эта бесстыдница окажется у него под рукой.

– Поэтому вы решили доверить это деликатное поручение мне?

– Кому же ещё, глупенькая? – рассмеялась Лейла. – Ты же знаешь, что я доверяю тебе больше, чем самой себе.

– Боже праведный! – мысленно взмолилась Гюльфем. – Избавь меня от подобных испытаний. Отнести возбуждающее питьё царевичу, и без того изнемогающему от любовной тоски! Нет, это выше моих сил. Я не могу на такое отважиться.

– Чего ты там бормочешь? – с удивлением спросила Лейла.

– Творю молитву, госпожа.

– Я уже зарядила отвар своими молитвами, так что можешь зря не утруждаться. Неси скорей, нам ещё нужно подготовить меня для объятий моего возлюбленного. И, умоляю тебя, проследи, чтобы он выпил всё до последней капли. Я должна быть уверена, что он не выплеснет эликсир в окошко, например, из-за его горького вкуса или того, что он сомневается в моих целительских способностях.

Гюльфем с опаской, словно ядовитую змею взяла кувшин из протянутых к ней рук Лейлы.

– Вы так любите своего мужа, госпожа, что готовы рисковать ради него своим здоровьем?

– Что за вопрос, Гюльфем? Ты же знаешь, что я души не чаю в своём муже.

– Но ведь и ваша жизнь может оказаться под угрозой.

– А я люблю его больше жизни.

– Ах, госпожа! – растрогалась Гюльфем.

– Я буду добиваться его любви, – воскликнула Лейла, – до тех пор, пока дышу, пока бьётся моё сердце.