Человек из пропавшей страны

– Парни говорят, что вчера из танков стреляли по парламенту. Высотка там такая, белая. Вот дерьмо! Ну Москва, блин, дает! Трупы всю ночь по моргам развозили!

– Вот тебе и светлое будущее, – зло усмехнулся Сафаров.

На город опустились сумерки. Обе машины стояли во дворе типичной московской многоэтажки. Серые невзрачные подъезды, детская площадка с покосившейся песочницей. На улицах в тот вечер царило оживление. Люди пребывали в полушоковом состоянии, обменивались новостями, искали родных. Все ли целы? Расползались слухи о сотнях погибших. Но Фролу и его бригаде такая обстановка только на руку. Со времени полудня они ждали появления человека, которого должен был опознать представитель завода Петрович. Никто не знал, появится здесь делец Савельев или он давно свалил с деньгами за границу.

Глухарь вышел из машины, закурил и пошел в кусты "по-маленькому". По тропинке, не замечая его, прошла кампания подвыпивших людей, что-то громко между собой обсуждая. Когда они зашли за угол, во дворе снова стало тихо. В нужный подъезд тем временем вошел человек в пальто. Темнота скрывала лицо. Возвращаясь к машине, Глухарь увидел в окне подъезда условный знак – вспыхнула зажигалка и сделала круг. Там дежурил в это время Студент. В нужной квартире, подтверждая сигнал, загорелся свет.

В подъезд по одному потянулась бригада.

– Вошел мужик среднего роста, – шепотом сообщил Сафаров подошедшему Фролу.

– Один? – спросил тот.

– Да, – ответил Марат.

Петрович, представитель завода, встал напротив двери. Остальные спрятались на лестнице. Старик заметно волновался, на лбу выступили крупные капли пота. Дрожащей рукой он постучал в дверь. Никто не открыл. Петрович постучал еще раз и по указанию Фрола сказал:

– Эй, сосед, открывай, ты меня топишь. Открывай быстрее!

Рука старика продолжала долбить в дверь. Наконец послышалась возня, щелкнул замок и приоткрылась дверь, держась на дверной цепочке.

– У меня ничего не протекает, – ответили из квартиры.

– Кран сорвало, наверно, – Петрович поставил ногу в дверь. – Открывай давай, вместе посмотрим.

– Сейчас я сам посмотрю, постойте, – человек в квартире хотел было захлопнуть дверь. – Уберите ногу, вы чего?

– Не уберу, открывай, а то в милицию позвоню.

Человек не открыл и пошел проверять, дверь оставалась на цепочке. Теряя терпение, Француз вышел на лестничную площадку, разогнался и ударил плечом. Крепление дверной цепочки вырвало вместе с шурупами. Увидев, как внутрь забегает огромный Француз в кожанке, человек вскрикнул и заперся в туалете. Бригада вошла в квартиру и закрыла за собой дверь.

– Твоя фамилия Савельев? – спросил его Фрол.

– Кто вы? Что вам нужно? – донесся голос из туалета.

– Нам нужен Савельев. Дело есть, – ответил Фрол.

– Какое дело?

– Открой, а то сломаем.

– Это какая-то ошибка. Скажите какое дело.

– Ты, идиот, кусок дерьма, открой, а то тебе же хуже будет, – зарычал Француз.

– Мы сейчас принесем из машины лом и сломаем дверь, а потом сломаем тебе кости. Открывай, – скомандовал Краб.

Дверь распахнулась, Краб схватил узника за воротник пальто, выволок в комнату и посадил на табурет. В комнате горел желтоватый свет электрической лампочки.

– Это он, Савельев, – подтвердил Петрович. – У-у-у, гнида! Вор несчастный!

Савельев признался сразу. Деньги от проданных вагонов туалетной бумаги оказались здесь же в квартире, в двух зеленых канистрах. Савельев долго скручивал купюры в рулончики и засовывал через горлышко внутрь, чтобы на пару лет припрятать в каком-нибудь погребе.

– Ты сдурел? Как их теперь оттуда выковыривать? – сокрушался Петрович.

– Выковыривать не надо. Топориком вскроете, как консервную банку, – ответил Савельев.

– Сколько тут? – спросил Фрол.

– Сто двадцать четыре тысячи двести долларов.

– Знатно ты завод обчистил, – присвистнул Фрол. – Ну лады, с заводом ты рассчитался, а вот с нами еще не рассчитался.

Савельев съежился, предвкушая новые проблемы.

– Видишь сколько нас приехало за тобой через полстраны? С нами то чем рассчитываться будешь? – тренер сжал кулаки и хрустнул костяшками.

– Нет у меня больше ничего, ребята, – Савельев позеленел лицом.

– Квартира это чья?

– Снимаю, не моя.

– Машина есть?

– В деревне стоит ржавый Москвич, не на ходу.

– Ага, значит в деревне дом есть. И в Чирупинске квартира есть.

– Нету ничего. Жена квартиру себе оставила. Алименты плачу я.

– Что же ты такой бедолажный то, – тренер покачал головой.

– Почки у тебя обе на месте? – в разговор встрял Краб.

– Вы что, ребята? Какие почки? – простонал Савельев.

– Ну вот и рассчитаешься. Продадим твою почку, а вторая останется тебе. Люди и с одной живут, не беда.

– Вы что, ребята, звери совсем что ли? – с ужасом сказал тот.

– Мы же у тебя не две забираем. Только одну, – Краб сделал невинное лицо. – И вообще ты нас видел. Значит – свидетель. А свидетелей мы убираем. Если не будет денег, то мы тебя укокошим.