Человек. Книга. История. Московская печать XVII века

Судьбу московского Апостола 1653 г. издания, полученного археографами МГУ в 1967 г. в городе Городце, можно проследить в течение всех трехсот лет его активного использования, так как до середины 50-х гг. XX в. его постоянно читали. Первоначально книга была келейной архимандрита Саввино-Сторожевского монастыря Варлаама[329], в 1654/55 г. «своею рукою» благословившего книгу «старцу Илинарху» «на поминок». В 1680 г., после смерти последнего, книга отдана Боголепу Курбатову, который был духовным отцом Иринарха. У Боголепа книгу купил «больничный строитель иеромонах Флавиан». Где бытовала книга в XVIII в. — неизвестно, но в 1820 г. ею владел купец Месников.

Наличие вышеупомянутых московских печатных книг в Чердыни и Сибири неоспоримо подтверждают записи на московских изданиях, фиксирующие их бытование в конце XVII в. в самых далеких, осваиваемых местах России. Достаточно просмотреть географические указатели каталогов печатной кириллицы, вышедших в последнее десятилетие. Судя по многочисленным записям, вложенные в XVII в. в церкви и монастыри книги в XVIII–XIX вв., как правило, переходили в частные руки, но продолжали цениться и использоваться.

Особенно интересны для нас судьбы учебной книги, изданной на Московском печатном дворе в преддверии Петровских реформ. Однако записей на книгах этого типа в нашем распоряжении очень мало по двум причинам. Как уже говорилось, именно книги для обучения более всего «зачитывались» — тиражи большинства изданий погибли полностью; те же экземпляры, которые сохранились, дошли до нас в плохом состоянии, к тому же они многократно переплетались и при этом поля листов обрезались, что и привело к утрате большинства записей. И тем не менее сохранившиеся источники позволяют утверждать, что Псалтыри и Часовники (Часословцы) широко и повсеместно использовались для обучения как в далеком прошлом, так и в старообрядческих семьях в XX в. Вот, например, судьба экземпляра «налойной» Псалтыри, вышедшей на Печатном дворе 11 февраля 1653 г. В марте 1659 г. черный поп Троице — Сергиевой лавры Тихон вложил ее во Введенский монастырь, угрожая тем, кто книгу «вымет, продаст или заложит», Страшным судом. Однако в XVIII в. на экземпляре появляется характерная запись, «безымянность» которой, очевидно, объясняется наличием записи попа Тихона: «Сия книга глаголемая Псалтирь учебная[330] проданная кому надобно. Сия книга Псалтирь учебная хотящему грамоте научитися уметь»[331].

В отделе редких книг и рукописей НБ МГУ хранится экземпляр Псалтыри издания Московского печатного двора[332], которое может быть датировано 6 марта 1657 г.[333], с владельческой записью XVIII в. Ионы Меньшикова, сделанной по повелению его отца Петра. В том же XVIII в. на книге появились еще две записи — Федора Белых, жителя города Хлынова, и владельческая запись Егора Иванова. В 1817 г. на Макарьевской Нижегородской ярмарке, ставшей в это время основным центром перераспределения ранних кириллических книг, Псалтырь за 15 руб. купил крестьянин Сидор Иванович Гущин.

а

б

Считание удобное. М.: Печ. двор, 1682: а — титульный лист; б — предисловие и таблица

Еще сложнее с записями на Часовниках (Часословцах), книжечках в восьмую долю листа, поля которых или не сохранились, или находятся под более поздней заклейкой. Можно говорить только о судьбах упомянутых выше «налойных» Часословов, которые издавались «в десть». В библиотеке МГУ находятся три экземпляра московского Часослова 1653 г., полученные в археографических экспедициях; эти книги использовались для обучения и чтения до 1970-х гг.[334] На всех экземплярах есть записи конца XIX в. о покупке, продаже или приобретении книги «по разделу» как части отцовского наследства — именно так в 1886 г. Часослов 1653 г. достался ржевскому купцу. Другая книга в том же 1886 г. «была приобретена» в дом Александра Дмитриевича Шишкина, благословившего Часослов дочери Анне. Третий экземпляр издания, судя по записи, в 1797 г. в Риге приобрел купец Никитин; через сто лет, в 1899 г., книга попала в Троицкую церковь.