Человек на войне (сборник)

– Я уж забыл все, да и не видел ничего толком. И вообще, Миша, давай лучше своими делами заниматься. Меньше видишь, меньше слышишь – дольше проживешь.

Настаивать больше нельзя, подозрение может быть. И ушел Миша из железнодорожной казармы, жилища путейского бригадира, ни с чем. Плюнул только, в сердцах, себе под ноги, проходя мимо дома соседа-собутыльника. Целых восемь дней вкалывал, как негр на плантации, а результата – шиш да пшик.

– Пруссы, они, как латыши и литовцы, но по языку ближе к славянам, жили на южном берегу Балтийского моря. А после того, как немцы, Тевтонский орден, в тринадцатом веке Пруссию завоевали, пруссы напрочь исчезли. Верхушка аристократическая онемечилась, а остальной люд тевтоны под корень истребили. Все, нет больше пруссов.

И не только с пруссами германцы так обращались. Славяне на западе раньше жили до самой Эльбы, она и называлась по-славянски Лаба. Но пришли германцы – и где они сейчас, полабские славяне? И в восточной Германии, и в Австрии – это все бывшие славянские земли – разве что хутора да небольшие славянские деревеньки остались.

Я не историк, но думаю, уверен даже, Карелию спасло то, что почти всю свою историю она с Россией. С девятого века и по начало двенадцатого была в составе Киевской Руси, потом, по пятнадцатый – в Новгородской республике. С конца пятнадцатого – в составе Русского государства, за исключением семнадцатого века, тогда мы несколько десятилетий были под шведами. И не только Карелию Россия спасла.

Эстонцев, тоже, кстати сказать, финско-угорский народ, и других прибалтов. В прибалтийских государствах много обид на Россию держат, мол, захватчики, оккупанты. А посмотри… В то время, когда Россия Прибалтику оккупировала, ни литовцы, ни латыши, ни эстонцы не были независимыми государствами и не стали бы ими. Русские не пришли, так немцы бы или шведы остались. Помнишь, что стало с теми, кто под немцем оказался? А нас возьми и прибалтов возьми. Земли ни у них, ни у нас не отобрали, где жили, там и остались жить. Язык сохранили, традиции национальные сохранили, веру свою сохранили, – то есть нацию сохранили. А попади под немца, смогли бы сохраниться?

И сам ответил:

– Было бы с ними и с нами то же, что с пруссами, если б не Россия. Так что Карелии лучше быть с Россией, а война между русскими и карелами – это нонсенс, историческое недоразумение. Но пока Россия Германию не одолеет, быть нам вместе – не более чем теория, благие пожелания.

«Наш человек. Очень даже хорошо. А теперь с другой стороны потянем».

– Немцы сильные, они могут победить.

– Ну, это вряд ли. У России огромная территория и громадные ресурсы: и людские, и экономические. Немцы только из-за внезапности нападения и неготовности русских к войне так далеко продвинулись. Но Германии Россию не победить никогда.

И неожиданно сменил тему:

– Ты в Петербурге давно был?

– Давно, – ответил Микко. И как бы не соврал. Это на мирной дороге версты короткие. А ему эти три с половиной недели за линией фронта ой какими долгими кажутся.

– Как город выглядит?

– Много домов разрушено. Бомбежки, артобстрелы. Много пожаров. От взрывов и пожаров снег черный, даже руки помыть снегом нельзя, пылью и сажей пачкаются. Канализация и водопровод не работают, поэтому из помойных ведер все во дворы да на улицы выплескивают, больше некуда. Мертвых много. И крыс. Крысы большие, жирные, отожрались на трупах. И страшные… Наглые, людей совсем не боятся.

– А люди, горожане?

– Голодно всем. Но держатся, деваться все равно некуда, – поосторожничал Микко.

– А Зимний дворец? Исаакий? Петропавловка? Целы?

– Целы, только купола и шпили чехлами закрыты или закрашены. И не только у Исаакия и Петропавловки, везде, где позолота.

– Да, это их свойство. Русских я имею в виду. Свои избы соломой кроют, а церковные купола золотят. Такой народ. – Долил мальчику молока, подвинул тарелку с картофкупийра, с картофельными пирожками, начиненными кашей, капустой и черникой. – Бери, бери любые, ешь, не стесняйся. И такой народ, Миша, – назвал мальчика по-русски, – никогда душой не сгниет и до конца не развратится. И нам, карелам, надо выбор сделать. Если пожелания свои направим на спокойную и сытую жизнь, тогда выгоднее с финнами, они народ хозяйственный, рачительный и практичный. На жирных шведов поглядывают да приговаривают: «Финн с соленой рыбы завтрак начинает, а швед с коровьего масла. Вот бы и нам так». А если хотим духовность свою спасти и нацию сберечь, то лучше русских держаться.

– С финнами, что ли, воевать?

– Нет, не о том речь, Мишенька. С финнами у нас одна кровь, общие традиции, схожая культура, и Калевала, душа народа, тоже одна на двоих. Как можно воевать со своим народом? – Поднял левое плечо и скривил левый угол рта, тем подчеркивая абсурдность даже предположения об этом. – Но когда война к концу пойдет и Германия ослабеет… Тогда уж политикам и дипломатам надо будет проявить расторопность.

– К русским перебегать?