Человек, научивший мир читать

Пользователям продукции Apple, возможно, будет интересно узнать, что стандартный шрифт айфонов и других устройств, на заре существования корпорации окрещенный Стивом Джобсом как Myriad, – на самом деле один из серийных шрифтов Клода Гарамона, который когда-то заказал великому мастеру никто иной, как Кристоф Плантен. Да и обычный Times New Roman, который мы каждый день видим в текстовом редакторе Word, в 1932 году Виктор Лэрдент и Стэнли Морисон создали его на основе шрифта Planten – это один из шрифтов типографии Officina Plantiniana, названный в честь ее основателя.

На самом деле XVI век дал нам намного больше. Но на этих страницах речь идет только об информационных технологиях, и немного о культуре, науке и образовании. К основным достижениям в этих сферах приложил руку Кристоф Плантен – наряду с другими героями информационной революции. А многое из перечисленного впервые напечатал или ввел в массовое употребление именно он. Пионером книгопечатания уже, похоже, навсегда останется Гутенберг (впрочем, кто знает, какие сюрпризы историческая наука готовит нам в будущем), – но кое в чем герой этой книги все-таки стал первым.

* * *

XVI век довольно сильно похож на наше время, весьма близок нам по духу, хоть жизнь тогда и текла намного медленнее. Тем не менее, тогдашние люди, как и мы сейчас, жили с ощущением стремительно меняющегося мира. Между 1517 и 1917 годом вполне можно провести ряд параллелей: в первом случае мир получил новую религию, во втором – новую идеологию; в любом случае, речь об идеях, завладевших умами миллионов и перевернувших прежний общественный и политический порядок. Дальше – времена потрясений и перемен. Не только в странах, где все началось. Политическая карта всего мира кардинально поменялась после Первой и Второй мировых войн. Такие же глубокие изменения мы видим на религиозно-политической карте Европы в следующие десятилетия после Реформации. Впрочем, на этом с аналогиями «год в год» лучше закончить, потому что в разные века в разных сферах развитие шло с разной скоростью.

Для общества это была эпоха слома устоев, отхода от привычных социальных норм. Эпоха новых образов жизни. Нарушен веками действующий «священный» порядок, а на его место предлагается много всего на выбор. Впервые за много столетий есть выбор! В обществе возникает масса новых движений, популярны эгалитарные идеологии, левые и либеральные идеи. Правда, в XVI столетии все это имеет еще довольно сильную религиозную окраску – но таков уж был тот мир. XX век – это рабочее движение, а еще феминизм: за справедливость и равные права и шансы бьются и пролетариат, и женщины. А в XVI веке за место под солнцем сражается третье сословие, тесня аристократию и духовенство.

В XVI столетии, как и во второй половине XX века, физика, химия, биология, анатомия, шагнули далеко вперед, по крайней мере, по сравнению с тем, что было раньше. Поменялись представления об устройстве мира и человека, о законах природы. Впоследствии, правда, они поменяются еще не раз – наши, будьте уверены, тоже. Появилось множество новых технологий, упростивших и изменивших повседневную жизнь. И, конечно же, информационная революция. Тогда она шла медленнее, и вряд ли одно поколение смогло наблюдать ее основные события. Но общие тренды – одни и те же.

Любая информационная революция – это разрушение монополии определенного круга избранных на информацию, знания и истину. Возникновение нового или радикальное расширение существующего медиапространства. Новый уровень доступности информации – для тех, кто умеет обращаться с новыми ее носителями. Количественно и качественно новый уровень вовлеченности людей в социальную коммуникацию. Следствием всего этого становятся новые экономические формы и отношения, новые политические структуры. А информация превращается во все более дорогой и важный ресурс.

Письменность разрушила монополию очень узкого круга людей на знания. И создала чуть более широкий круг избранных – церковь, контролирующую доступ к слову Божьему, доступ к истине. Возникли новые формы общественного устройства и социальной коммуникации. Книгопечатание прекратило монополию католической церкви и вообще религии на истину и знания, создало новое информационное пространство и множество новых форм коммуникации. Телеграф, телефон и радио – быстрая передача информации на большие расстояния – сделали возможным международные корпорации, более эффективное управление, создали единое мировое медиапространство, международные СМИ. Они пошатнули монополию государства – цензуру стало осуществлять все труднее. Возникло понятие свободы прессы.