Человек не сдаётся

А уж если сказать по правде, то Маринке нравился один студент выпускного курса, Юра Хворостянко. В техникуме все знают, что Юра влюблен в Маринку Черных по уши. Смешной хлопец! И красивый. Маринка несколько раз ходила с ним в кино, на танцплощадку, и… однажды они поцеловались возле общежития. Но потом Юра возомнил, что она во всем должна его слушаться. Уже не приглашал в кино, а командовал: «Собирайся, у меня два билета», или: «Эту кофточку не надевай, к твоим глазам не идет…» И однажды Маринка чисто по-селянски послала его ко всем чертям. Юра долго индючился, ходил по техникуму оскорбленный, независимый. Потом все-таки пришел с поклоном. И она смилостивилась: согласилась вместе с подругами пойти к нему домой на его день рождения.

Маринка впервые в своей жизни была в настоящей городской квартире. Три комнаты обставлены современной стильной мебелью, картины на стенах, из-под ковров сверкает лаком паркет. Мать Юры — Вера Николаевна — еще молодая женщина, какая-то уютная, по-домашнему простая и приветливая, одну только Маринку из всех гостей пригласила на кухню, показывала посудный шкаф, холодильник, стиральную машину. Маринка догадалась, что Юра из-за нее устроил вечеринку и что Вера Николаевна присматривается к ней как к будущей невестке, и от смущения ни к чему за столом не притрагивалась.

Потом пришел отец Юры — Арсений Никонович — грузноватый, широкоплечий; он, говорил Юра, ответственный работник областного масштаба. Маринка заметила, что Вера Николаевна взглядом указала на нее мужу, и обозлилась. До этого она отказывалась пить даже шампанское, а тут вдруг сама налила себе рюмку водки, враждебно-вызывающе посмотрела на Юру и выкрикнула с неестественной смелостью:

— За именинника!

Все удивленно примолкли, а Маринка, уловив ужас в глазах Веры Николаевны, со злорадством лихо выпила.

Ей показалось, что она проглотила раскаленную заклепку: закашлялась, из глаз полились слезы, А все вокруг безудержно хохотали, разгадав, что водку она попробовала впервые в жизни.

Тут же Маринка захмелела. Она не может вспомнить без стыда тот вечер. Беспричинно, как дурочка, смеялась, вместе со всеми орала песни и назло Юре и его родителям демонстративно ухаживала за тихим и робким Демьяном Убейсобачко, ее однокурсником.

Провожать себя домой Юре не разрешила, а потом всю дорогу до общежития молчаливо выслушивала упреки подруг.

Три дня всячески избегала встреч с Юрой, а затем уехала в Кохановку на практику.

И все-таки Юра Хворостянко славный парень. Но что-то в нем есть общее с Федотом. Маринка даже сама не знает, что именно, однако есть. Может, ей так кажется потому, что, когда она рассказала о белом дворце над Бужанкой и о возможном полете строителя на другую планету, Юра посмеялся, назвав ее мечты розовой ахинеей.

Да, всерьез Маринка еще никого не любила. Разве только Андрюшу Ярчука, когда была в седьмом классе. Но это ее тайна. Никто о ее девчоночьей любви не знал, даже Андрей. Потом все забылось… Смешно вспоминать, как замирало сердце, когда в школе на переменке Андрей проходил мимо нее. Она украдкой следила за ним и ненавидела всех учениц, с которыми дружил Андрюша. Мечтала, чтобы с Андреем приключилась какая-нибудь беда, а она поспешила б ему на помощь, спасла его.

А сейчас Андрей совсем не такой, как в десятилетке. Совсем взрослый, серьезный. Зачем ему надо было насмехаться над ней, когда встретились на улице? Ишь, поцеловаться захотелось! Целовальщик!..

Впереди, в зелени молодых, поднявшихся после войны ясеней, двор председателя колхоза Павла Ярчука. Маринка вспомнила, как семиклассницей с жадным любопытством тайком смотрела на хату, где живет Андрей. Она казалась ей загадочной, хранящей какую-то милую тайну, по-особому красивой, совсем не похожей на другие хаты. Нет, сейчас Маринка ни за что не повернет голову в сторону Андреева двора. Вот так и пройдет мимо, безразличная, занятая своим делом… Да, она же спешит в контору правления колхоза к голове, к Павлу Платоновичу! А вдруг он дома? И Маринка кинула вопросительный взгляд на хату… Тут же увидела Андрея. Он стоял на пороге в военной форме, без фуражки и напряженно, будто даже сердито, смотрел на нее.

От растерянности Маринка остановилась и не сводила с Андрея враждебно-вызывающего взгляда. Мучительно подбирала фразу, какую должна была сейчас же сказать, но никакие слова на ум не шли; только сердито рассматривала Андрея — какого-то ладного, давным-давно знакомого… А его глаза смотрели совсем не сердито; в них угадывались смешливые искорки, и уголки губ дрожали в улыбке, хотя брови хмурились, будто боялись, чтобы из глаз не выплеснулся смех.

— Ну, чего вытаращился?! — наконец нашлась Маринка. — Никогда не видел?

— Такой сердитой не видел. — Андрей засмеялся и подошел к калитке.

— Павло Платонович дома? — строго спросила.

— Скоро должен быть, — уже без улыбки ответил Андрей. — Заходи в хату.

Маринке опять подумалось, что она никогда-никогда не была в хате Андрея! Мучительно захотелось зайти и глянуть хоть одним глазочком.