Человек-пистолет, или Ком

Этот дурацкий прием, как ни странно, отлично подействовал. Нападающие остановились в замешательстве, и мы успели прорваться к тамбуру, оставив всю банду по одну сторону от себя, за исключением одного «козла» — того самого, с лицом полуребенка-полустарика, который дежурил у двери в соседний вагон, но поспешно скрылся за ней при нашем приближении. Я кинулся, чтобы открыть дверь, но он уперся и крепко держал ее с обратной стороны. Возиться с дверью не было времени, потому что, опомнившись, компания уже перелезала через скамейки и через поверженного Комом «лба», безуспешно пытавшегося подняться на четвереньки. Нужно было отражать новую атаку. Нападающие, размахивая цепями и дубинками, действительно больше мешали друг другу, и один из них, попытавшийся приблизиться, получил от Кома такой тяжелый удар сапогом в челюсть, что сумел устоять на ногах только благодаря поддержавшим его товарищам. Хотя их было втрое больше, чем нас, им снова пришлось приостановиться, чтобы сориентироваться и набраться решимости для атаки.

— Ребята! Если жизнь дорога, уходите подобру-поздорову! — строго сказал я из-за спины Кома и по их вытянувшимся физиономиям увидел, что опии вправду засомневались.

— Нет уж, — недовольно сказал Ком, — пусть еще попробуют.

— Нет-нет, ребята, — перебил я его, — не вздумайте! Он вас всех перекалечит!

Мой ворчливый тон заметно поохладил их боевой пыл, но тут произошла паскудная вещь, мгновенно переменившая ситуацию.

Переключив всё внимание на основные силы противника, мы упустили из виду «козла», улизнувшего в соседний вагон, и это было серьезной ошибкой… Я стоял около двери, а «козел», скрывшийся за ней, вдруг с силой распахнул дверь и со всего маху ударил ею меня в спину; я отлетел в сторону. «Козел» подскочил к Кому и ударил его по голове. Ком обернулся и дал ему кулаком по лбу. «Козел» зашатался, выписывая ногами сложные фигуры (из руки у него вывалился кастет), и растянулся на полу. В следующую секунду на Кома уже несся парень с цепью. «Ком!» — закричал я, бросаясь наперерез. Ком успел немного отклониться, и удар пришелся ему по левому плечу. Парень замахнулся еще раз. Ком отступил назад, левая рука у него бессильно повисла. Я резко задвинул дверь тамбура, и цепь раскрошила толстое дверное стекло. Ухватившись за конец цепи, я перехлестнул ее вокруг руки и рванул на себя; парень, крепко державший цепь, не удержался на ногах и влетел головой в дверь, выбив остатки стекла, и тут же я нокаутировал его апперкотом с правой; в кулаке у меня были ключи. Опираясь о дверной косяк, Ком с трудом отпихнул ногой еще одного приятеля, и перед тамбуром возникла куча-мала…

Мы побежали по вагонам в хвост поезда, а за нами неслась озверевшая банда. Ком едва поспевал за мной, и мне пришлось остановиться, чтобы пропустить его вперед.

— Здорово тебе досталось? — спросил я.

— Ничего, я в порядке, — пробормотал он, задыхаясь. — В следующем вагоне мы остановимся и будем отбиваться.

— Как нам отбиваться, ненормальный? Ты еле на ногах стоишь! — воскликнул я.

— Я в порядке! — заявил этот упрямец.

Я оглянулся. Нам удалось оторваться от преследователей на один вагон, но расстояние между нами быстро сокращалось.

— Прошу тебя, еще, еще немного! — умолял я, надеясь, что где-то в хвосте поезда, может быть, попадется милицейский патруль.

— Все! — сказал Ком, делая попытку сесть на скамью. — Довольно отступать!

Я подхватил его под руку и дотащил до тамбура, но тут он окончательно уперся, и, несмотря на то что ему было явно нехорошо, оттолкнул меня и принял боевую стойку, неподвижно уставившись перед собой в ожидании противника.

Тамбур был запорошен снегом. Я обнаружил, что на выходе одну половинку дверей заклинило, и в открытый черный проем врывается метель… Я выглянул наружу. Мимо бежала темная канва кустарника, как бы продетая в бледно-желтые квадраты света, отбрасываемого от окон вагона, а еще дальше — без единого огонька плавно поворачивалось черное, глухое пространство ночи… Мне показалось, что скорость электрички не слишком велика, и я сразу подумал, что нам, в нашем бедственном положении, не остается ничего другого, как прыгать с поезда.

Я метнулся к Кому.

— Ком, голубчик, надо прыгать!

— Нет, мы не отступим. Мы не дадим себя запугать.

— Да кто говорит, что нас можно запугать? Но это же просто тренировка. Мы с тобой и так сегодня достаточно потрудились! А?.. Прекрасно потрудились! И еще потрудимся, но в следующий раз!.. А сейчас — логичнее избежать продолжения. В конце концов прыжки с поезда — это тоже необходимейшее упражнение! — льстиво прибавил я.

Ком задумался, а банда между тем была совсем близко. «Козлы» как чувствовали, что Ком на этот раз уже не сможет оказать решительного сопротивления, что силы его истощены, а сам он подранен, с гиканьем неслись на нас, предвкушая свой триумф.

— Ей-богу, — в отчаянии убеждал я Кома, — это замечательнейшее упражнение!