Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

– Да, на Кунгсхольмене. Он поднялся на лифте на четвертый этаж, а уже через несколько минут вернулся на улицу. Он нервничал и выглядел растерянным, поэтому я решил, что он пытался одолжить у кого-то деньги, но либо ему отказали, либо того человека не оказалось дома.

Цакриссон посмотрел на Мартина Бека так, словно ожидал похвалы за свою дедукцию. Однако Мартин Бек сказал, глядя куда-то мимо него:

– Карлсвиксгатан, номер четыре. Где я слышал это раньше? – Потом он посмотрел на Цакриссона: – Ты, наверное, уже об этом рассказывал, так?

– Старшему криминальному ассистенту Кольбергу, – кивнул Цакриссон. – Он приказал мне выписать фамилии всех жильцов этого дома.

– Ну?

– Их там немного, – ответил Цакриссон, заглянув в блокнот. – Севед Блом, А. Свенссон, Эрнст Сигурд Карлссон…

Карлсвиксгатан – короткая и тихая улочка недалеко от Фридхемсплан, связывающая Норр Меларстранд и Хантверкаргатан. На машине Мартин Бек доехал туда за десять минут.

Он не слишком надеялся что-либо выяснить, ведь Эрнст Сигурд Карлссон умер четыре с половиной месяца назад.

Отпустив Цакриссона, Мартин Бек вызвал полицейских, первыми обнаруживших труп Эрнста Сигурда Карлссона. От них он среди прочего узнал, кто позвонил в полицию.

На четвертом этаже на двух дверях действительно значилось «Севед Блом» и «А. Свенссон», на третьей двери висела новая табличка с фамилией «Ског». Мартин Бек позвонил, однако ему никто не открыл. Он позвонил в соседнюю дверь.

Капитан Севед Блом сразу же пригласил Мартина Бека зайти и принялся ему рассказывать, как он раскладывал пасьянс и вдруг услышал выстрел. Блом был в восторге от представившейся возможности еще раз повторить столь драматическую историю и подробно ее изложил. Мартин Бек выслушал его и в конце спросил:

– Что вам известно о покойном? Вы общались с ним?

– Нет. Мы здоровались при встрече, вот и все. По-моему, он был нелюдимым.

– Вы видели кого-нибудь из его друзей?

– Похоже, у него их вообще не было, – покачал головой капитан Блом. – Он всегда вел себя тихо, и никто никогда не навещал его. Довольно странно, но один из его знакомых пришел к нему в то самое утро. Какой-то оборванец. Я как раз выносил мусор, «скорая помощь» уже уехала и полицейские тоже ушли. Ну так вот, смотрю, этот мужчина звонит в его квартиру. Я поинтересовался, кто ему нужен, и, когда понял, что он близкий знакомый Карлссона, рассказал ему, что произошло. Я еще посоветовал ему сходить в полицию и узнать подробности.

– Вы сообщили ему, что Карлссон совершил самоубийство?

– Ну… Я сказал, что он умер и что здесь была полиция.

Когда Мартин Бек вернулся на Вестберга-алле, то уселся за письменный стол, закурил и после долгих раздумий позвонил Хаммару.

– Эта история с каждым днем становится все более и более загадочной, – сказал Хаммар. – Будет счастьем, если тебе удастся найти человека, имеющего отношение к ней и оставшегося в живых. Ты сделал какие-нибудь выводы? И почему тот самоубийца записал твое имя в блокноте?

– Я полагаю, Карлссон, Олафссон и Мальм являлись членами одной… ну, скажем, банды. И Карлссон почему-то захотел выйти из игры. Он решил позвонить в полицию и записал мое имя, потому что слышал обо мне. Потом он передумал. Не знаю, какие функции он выполнял в банде. Как тебе моя версия?

– Она похожа на детскую сказочку, – заявил Хаммар. – У нас есть трое мертвых мужчин. Один убит, другой убит и одновременно совершил самоубийство, и еще один просто совершил самоубийство. Чем ты можешь объяснить этот суицидальный психоз?

Мартин Бек вздохнул.

– Думаю, Мальм начал нервничать и в конце концов пошел к Карлссону спросить, не знает ли тот, куда подевался Олафссон. Услыхав, что Карлссон умер, Йёран решил покончить с собой.

Несколько секунд было тихо.

– Ладно, – сказал Хаммар. – Возможно, ты и прав. Но я не помню дела, в котором было бы так много «если» и «однако», а также «возможно» и «вероятно». У нас слишком мало достоверной информации. Придется снова устроить совещание. Я назначу время и позвоню тебе. – Он положил трубку.

Мартин Бек сидел, держа руку на трубке, и думал о том, что скажет Кольберг. Когда Бек уже собирался набрать номер, телефон зазвонил.

– Бинго![45] – произнес Кольберг.

– Что? – спросил Мартин Бек.

– Ответ из Интерпола. Отпечатки пальцев Ласаля.

– Ух ты черт! Ну?

– Они идентифицировали отпечаток большого пальца, но Альфонс Ласаль им неизвестен.

– Кому же в таком случае он принадлежит?

– Погоди секундочку. У этого человека много псевдонимов. Французской полиции известны следующие: Альбер Корбье, Альфонс Беннет, Самир Риффи, Альфред Лаффи, Огюст Кассен и Огюст Дюпон. Остальные имена они пришлют позже. Точно они не знают, кто он такой, но полагают, что у него ливанское подданство, а в последнее время он жил главным образом во Франции и Северной Африке. Они считают доказанным, что ранее он состоял в ОАС[46]. Его подозревают в целом ряде преступлений или соучастии в преступлениях. Транспортировка наркотиков, контрабанда валюты и многое другое, в том числе убийство.

– И его никогда не удавалось схватить?