Человек с другого берега. Книга вторая

– Конечно, он прекрасно играет свою роль. Ты, кажется, собиралась к «чудовищам». Так поезжай. Одного Шимона тебе там хватит, не нужно везти с собой всех друзей.

– Что тут происходит? – спросила она, устраиваясь на переднем сидении «ватрушки».

– Может, поспишь? – предложил Шимон, севший за руль. – Да ладно, вижу, что придётся развлекать тебя разговорами. С чего начинать? Ты многое пропустила.

– Почему Ро так кардинально сменил внешний вид?

– Чтобы лучше смотреться в трёхмерном видео. Мы теперь снимаем репортажи и демонстрируем их по всей стране. Бесплатное эффектное развлечение и прекрасная пропаганда. Началось всё с процедуры вступления нашего господина диктатора Новой Иудеи во власть, потом интервью, праздничные выступления и всякое другое. Господин диктатор пользуется большой популярностью, – Шимон хохотнул.

– Как ему удалось так похудеть?

– После операции и после того, как ты пропала…

– Вернее, после того, как он меня выгнал!

– … он заболел. На похоронах его качало ветром, я был вынужден водить его под руку. А ещё до похорон заболела и Мири.

– Высокое давление? Он и раньше жаловался, что как понервничает, то его тошнит и штормит.

– Я отвёз их в госпиталь к Нисану, и они оставались там больше недели. Ро вышел оттуда преобразившийся после болезни, сделал кое-какие распоряжения и, прихватив Мириам, убрался в Новый Иерусалим.

– У него кто-то есть? Женщина, я имею в виду.

– Нет, Ро не подал письмо о вашем разводе в канцелярию, вы всё ещё муж и жена. Он дал тебе его на всякий случай, вдруг ты решишь не возвращаться. Чтобы ты чувствовала себя свободной, если полюбишь кого-то на том берегу.

– То есть решение о разводе фактически остаётся за мной. Хороший вариант, честный. Можно сказать, щедро оплаченный со стороны Ро. Ну и главный вопрос. Единственный выход, чтобы спастись от отправки всякой опасной ерунды из старой шахты к нам, я вижу в том, чтобы избавиться от мощного прохода в том месте. Я думаю, что нам нужно каким-то образом добиться, чтобы «чудовище» убрало «хвост» из той точки, где он соприкасается с электромагистралью и заброшенной шахтой. Что скажешь?

– Думаю, на этот вопрос мог бы ответить наш дед, – произнёс Шимон задумчиво. – Я простой инженер. Ладно, скажем прямо, благодаря тебе я очень обеспеченный инженер. Но я не знаток психологии «чудовищ».

Они добрались до фермерской колонии, в которой остался старый дом Шимона, поддерживаемый в жилом состоянии кем-то из родственников Табиты, а оттуда отправились на лодке через озеро.

– Я пойду сама, – сказала Маргит у подножья холма, над которым мерцала «голова».

Она взбежала на вершину, отдышалась и ступила под сияние, закрыв глаза и подняв вверх руки. «Чудовище» бросилось ей навстречу, плотно покрывая её своей пеленой и затрудняя дыхание.

***

Маргит сразу же узнала помещение, в котором оказалась: это были апартаменты Элияху в его иерусалимской резиденции, давно превращённой в музей. Свекровь неоднократно водила её по залам дворца, здорово напоминающего Ливадийский, рассказывая об отце и его истории. Великий учёный, постоянно находившийся в центре внимания множества людей, предпочитал работать и отдыхать в полном одиночестве. По его утверждению, только оставшись один на один с самим собой, он мог придумать что-то умное. Поэтому он нередко ночевал в специально оборудованных для него комнатах при своём «офисе», несмотря на то, что до дома, в котором проживала его семья, было рукой подать.

Вот и сейчас в кровати с резным изголовьем кто-то храпел, а возле постели стояло инвалидное кресло стильного дизайна, больше похожее на компактную гоночную машину. Элияху обладал настолько изысканным вкусом, что это трудно было себе представить, зная его биографию до появления в Новой Иудее.

Маргит попыталась сообразить, зачем «чудовища» привели её сюда. Впрочем, и так понятно. Великий Эли мог бы ответить на её вопросы, а она догадывалась, что могло волновать его самого – любой человек хотел бы знать своё будущее.

– Илья Рувимович, проснитесь, пожалуйста! – сидя на постели, она негромко позвала храпящего человека.

Мужчина прекратил храпеть, полежал несколько мгновений тихо, затем с трудом перевернулся на спину и открыл глаза. Увидев перед собой Маргит, он подтянулся на локтях к изголовью и сел, облокотившись на опору.

Маргит сделала понятный ему жест – подняла руки вверх, показывая, что она безоружна.

– Илья Рувимович, выслушайте меня, – заговорила она по-русски.

Человек без суеты включил светильник, надел очки в тонкой металлической оправе, внимательно посмотрел на неё и сделал знак опустить руки.