Человек с фасеточными глазами

Амундсен использовал старинный способ китовой охоты, изобретенный баскскими мореходами более тысячи лет назад, а позднее усовершенствованный норвежцами. Метод заключается в том, что когда впередсмотрящий видит кита, китобои окружают животное на вельботах и бросают гарпуны в его спину. К гарпунам на веревках привязаны полые тыквы-горлянки, чтобы животное быстрее растратило силы. А когда из дыхала фонтаном забьет кровь, охотники начинают прицельно добивать кита, до тех пор, пока великан не испустит дух.

Некоторые организации по защите животных считают, что использование гарпунов еще более жестоко, чем современных орудий, потому что этот способ заставляет китов испытывать ужасную боль. Но Амундсен не мог согласиться с этим:

– Когда живое существо оказывается лицом к лицу со смертью, это больно. Но в жизни без боли нет достоинства. Мы уважаем китов и не хотим истреблять их, не хотим нарочно причинять им боль. Мы охотимся на китов, чтобы обменять наши собственные жизни на их жизни. Может быть, я убью его, а может быть, он убьет меня. Со своей стороны, я тоже не позволю коммерческим китобоям убивать китов. Это вам с ними нужно разбираться, а не с нами. Понимаешь?

Амундсен был человеком, который мог один идти против всех, он был непробиваем. Современные катера намного быстрее, но Амундсен специально выходил в море на парусно-моторном корабле. «По крайней мере киты, которые погибнут от моих рук, погибнут достойно. Они ведь могут бороться, даже забрать мою жизнь». Хотя маленькая Сара еще не совсем понимала его слова, иногда он говорил ей:

– Люди – тоже одно из звеньев в пищевой цепи, так что умеренная охота не приведет к исчезновению видов. Зато охота на китов закалила древних скандинавских рыбаков, сделала их более сильными. Тебе надо это понять, моя маленькая Сара.

Друзья считали Амундсена типичным норвежцем, жестким и холодным. Но только маленькой Саре доводилось видеть его слабым. Амундсен часто сидел по вечерами в своей каюте: поддевал кожу на одной руке рыболовным крючком, а затем выдергивал его другой рукой, оставляя кривые шрамы, которые постепенно покрывали его руки. Всякий раз, когда засучивал рукава во время работы в море, то шокировал окружающих. Однажды, когда маленькая Сара завтракала, она вдруг спросила Амундсена, почему он протыкает себя рыболовным крючком. Амундсен помолчал и ответил:

– Чтобы знать, что чувствует рыба, моя маленькая Сара.

Спустя много лет Амундсен рассказывал, что его китобойная карьера закончилась в тот самый год, когда ему исполнилось пятьдесят. Он с друзьями на корабле преследовал пару полосатиков до самой Северной Атлантики. В конце концов они убили восемнадцатиметрового самца, отпустив еще более крупную самку, потому что у них уже был уговор – самок не трогать. Но когда самка кита уплывала, то хвостом ударила по кораблю так, что и корпус треснул, и двигатель перестал работать. Им даже пришлось, скрепя сердце, сбросить убитого самца, его крупную тушу, прямо в океан. Амундсен с другими членами экипажа пытались заделать пробоину и предотвратить затопление судна, в то время как их относило течением. Они подали сигнал SOS, но в конце концов покинули судно, пересев на надувной плот. Тут их подобрал канадский траулер, спустив грузовую сеть, и доставил в Ньюфаундленд.

Так как приближалась зима, Амундсен решил остаться в Канаде и воспользоваться возможностью, чтобы зафрахтовать небольшой катер и пройти по Миссисипи. С детства, с тех самых пор, когда он увидел мультфильм по повести Марка Твена «Приключения Тома Сойера», он мечтал об этом. Теперь Амундсен стоял за штурвалом, распевая: Том и Гек, Том и Гек, – и чувствовал, что с этой песенкой он просто счастлив.

Ранней весной он вернулся в Ньюфаундленд и встретился с командой. Когда они забирали отремонтированный корабль, один из членов экипажа по имени Кент пригласил Амундсена поохотиться на тюленей в его родных местах на побережье провинции Лабрадор, которая славится гренландскими тюленями. Амундсен уже охотился на тюленей в Европе, и знал, что дело это нетрудное. В общем-то такая охота не слишком интересовала Амундсена, поскольку особых приключений не сулила. И все же он согласился, поддавшись на уговоры Кента.

Это было время брачного сезона, когда у самок гренландского тюленя рождались детеныши. Амундсен и Кент вместе с другими охотниками подошли на корабле поближе к ледяному полю, а потом пошли на своих двоих. В этом царстве льда и снега, где преобладали серые тона, Амундсен почувствовал себя как дома. Стаи тюленей были похожи на группу школьников, отправившихся на внеклассное обучение, которые беззаботно расселись на льду, глядя по сторонам и любуясь пейзажем.

По дороге Кент рассказывал Амундсену о тюленях: