Человек в коричневом костюме. Тайна замка Чимниз. Убийство Роджера Экройда

— Женщины! — искренне возмутился Энтони. — Разве это женщины! Спроси у Джимми, в обществе каких женщин он видел меня последний раз.

— Старье, — важно кивнул Джимми. — Совершенное старье. Сорок пять и ни минутой меньше.

— Спасибо, Джимми, ты настоящий друг. Нет, я хотел признаться кое в чем похуже. Хочу сообщить тебе, Вирджиния, свое настоящее имя.

— Оно так ужасно? — заинтересовалась Вирджиния. — Какое-нибудь идиотское, вроде Побблза? Только подумать, что меня будут звать миссис Побблз!

— Ты всегда думаешь обо мне самое худшее.

— Нет, только однажды, когда допустила, что ты Король Виктор, — и то всего на одну минутку.

— Кстати, Джимми. У меня есть для тебя работа — искать золото в дебрях герцословацких гор.

— А там есть золото? — оживился Джимми.

— Там все есть. Это чудесная страна.

— Так ты послушался моего совета и собираешься туда?

— Да, — сказал Энтони. — Твой совет оказался много лучше, чем ты сам мог предположить. А теперь признание. Я не подкидыш, и никаких романтических историй с моим рождением не связано, в действительности я великий князь Герцословакии Николас Оболович.

— Ах, Энтони! — воскликнула Вирджиния. — Какая прелесть! И я твоя жена! Что же мы теперь будем делать?

— Поедем в Герцословакию работать королем и королевой. Джимми Макграт как-то сказал, что на такой службе в этой стране дольше четырех лет не протянешь. Надеюсь, ты не возражаешь?

— Возражаю? — воскликнула Вирджиния. — Да я счастлива!

— Ну разве она не прелесть? — воскликнул Джимми и незаметно растворился в темноте. Через несколько минут послышался шум отъезжающей машины.

— Пусть сам занимается своим черным делом, — удовлетворенно заметил Энтони. — К тому же я не чаял, как от него избавиться. После того, как мы поженились, мы и минуты не побыли наедине.

— Все еще впереди, — сказала Вирджиния. — Мы будем учить разбойников не разбойничать, а бунтовщиков — не бунтовать и вообще станем способствовать смягчению нравов в нашем государстве.

— Рад видеть такую веру в светлые идеалы. Это утешает — значит, жертва моя не напрасна.

— Глупости, — успокоила его Вирджиния. — Тебе понравится быть королем. Кровь есть кровь. Раз ты рожден царствовать, у тебя должна быть соответствующая склонность к этой «профессии», точно так же, как потомственный лудильщик не может не питать склонности к кастрюлям.

— Не уверен. Да и Бог с ними, со всеми. Что мы тут теряем время на разговоры о лудильщиках. Знаешь, ведь в эту самую минуту меня ждут для переговоров Айзекстайн и барон Лирохвост? Они собираются толковать о нефти. Нефть, о, Господи! Ну, ничего. Они могут и подождать, пока мое королевское величество соизволит удостоить их своим присутствием. Вирджиния, ты помнишь, как я сказал, что в лепешку расшибусь, но ты меня полюбишь?

— Помню, — нежно прошептала Вирджиния. — Тогда еще инспектор Баттл смотрел на нас из окна.

— Да, но сейчас-то его нет.

Он вдруг привлек ее к себе и стал целовать — губы, щеки, глаза, бронзовые с патиной волосы…

— Как я люблю тебя, Вирджиния, — прошептал он. — Как я люблю тебя. А ты? Ты любишь меня?

Он смотрел на нее сверху вниз — уверенный в ответе. Голова ее покоилась у него на плече, и очень тихо, немножко дрожащим голосом, она прошептала:

— Ни капельки!

— Ах вот ты какая! — воскликнул Энтони и поцеловал ее. — Теперь-то уж я знаю точно: буду любить тебя всегда — до самой смерти.

Глава 31 Несущественные детали

Место действия — Чимниз. Время — вторник, 11 часов утра. Констебль Джонсон без пиджака копает яму.

Сцена напоминает похоронную церемонию. У края могилы, которую копает Джонсон, — друзья и родственники почившего.

У Джорджа Ломакса такой вид, словно он главный наследник. По обыкновению бесстрастный инспектор Баттл, похоже, доволен организацией похорон. Как гробовщик, он явно не останется внакладе. Лорд Кейтерэм, как и положено английскому джентльмену на траурной церемонии, потрясен и взволнован. Единственный диссонанс — мистер Фиш, он недостаточно мрачен.

Джонсон продолжает свое скорбное дело. Вдруг он прекращает копать и выпрямляется. Среди присутствующих проносится сдержанный ропот.

— Достаточно, сынок, — говорит мистер Фиш. — Теперь дело за мной.

И тут выясняется, что это семейный доктор.

Джонсон уходит. Мистер Фиш, с подобающей моменту важностью, спускается в раскоп. Хирург готов к операции.

Он наклоняется, достает небольшой холстинковый сверток и церемонно вручает его инспектору Баттлу. Тот, в свою очередь, передает сверток Джорджу Ломаксу. Таким образом все протокольные формальности соблюдены.

Джордж Ломакс разворачивает холстинку, потом промасленную бумагу, потом клеенку, потом еще что-то. Наконец вышелушивает из ваты нечто, кладет на ладонь и тут же снова поспешно заворачивает в вату.

Он приосанивается, откашливается и ясно, четко, с уверенностью опытного оратора, начинает:

— Джентльмены, в этот торжественный миг…

Лорд Кейтерэм, воспользовавшись случаем, незаметно исчезает. На террасе он встречает свою дочь.

— Бандл, твоя машина на ходу?

— Да. А что?

— Немедленно отвези меня в Лондон. Я уезжаю за границу, сейчас же… сегодня.

— Но, папа…