Для того, чтобы доказать эти положения, у этики, говорит Лукреций, должны быть прочные основания в антропологии. Иначе – необходимо достоверно знать устройство человека, из каких элементов он состоит и что с ним происходит после смерти. В смерти же людей пугает не уничтожение, но ошибочно допускаемое ими бессмертие души, которая – как обычно верят люди – по отделении своем от тела не уничтожается, а отправляется в преисподнюю. Со всей страстью убеждения обрушивается Лукреций против этого суеверия. Именно в учении о смертности души видит Лукреций мощный антропологический фундамент этического учения о счастье: раз после смерти ничего нет – и бояться нечего. Следовательно, надо жить счастливо сегодня и не избегать никаких удовольствий.
§ 3. Филон Александрийский
Еще одна фигура, которую совершенно невозможно обойти вниманием –
Филон впитал из античной культуры наследие Пифагора, Платона, в его эклектическом варианте и стоицизма. Человека Бог творит посредством Логоса вслед за ангелами и природой. Человек – интеллектуальное существо, которое связано с телом, разрывающимся между алчностью и отвращением. Задачей человека является следование логосу и уподобление Богу посредством экстатического восхождения к Богу.
В своей антропологии он объединяет теории следует платонизирующих стоиков с библейским сказанием о грехопадении: он учит, что души существуют благодаря Богу, отречение от всего конечного, самоотречение; высшая цель есть мистическое, непосредственное соединение с Богом в блаженстве экстаза.
Филон говорил, что этика должна поддерживать нравы общества, соответствующие его Создателю. Вполне вероятно, что к написанию новой этики его подвигло и знакомство с первыми христианскими общинами, на которые он впервые обратил внимание, находясь в Риме.
§ 4. Римские стоики. Сенека
Самый счастливый – тот, кому не нужно счастье.
Нужно жить для другого, если хочешь жить для себя.
Если хочешь быть любимым, люби.
Никогда не считай счастливым того, кто зависит от счастливой случайности.
Век живи – век учись тому, как следует жить.
Не так плохо обстоят дела человеческие, если всякий несчастен только через свой порок.
Учения римских стоиков формировались уже в новую эру, одновременно с возникновением и распространением христианства. В этике поздних стоиков появляются невиданные ранее моральные категории – молитва, смирение, искупление и спасение. Поиск спасения свыше, а не в самом человеке отличает стоиков от предшествующих языческих греческих философов и сближает с христианами. В то же время римские стоики еще оставались в целом языческими, но не христианскими философами.
Римский стоицизм схож с христианством также индивидуалистической позицией, т. е. заботой лишь о личном нравственном совершенствовании, а также проповедью абсолютной покорности судьбе, пониманием свободы как исключительно духовной свободы, обоснование равенства всех перед неизбежностью и неотвратимостью рока, судьбы.
Родоначальником римского стоицизма является младший современник Филона, выдающийся философ, поэт и государственный деятель