Человек Желания

На чем оснует доказательства свои наиточнейшая наука ваша? На линиях с поверхностями. Имеются ли вещи там, которые природа порождает, и разве она всегда тела не производит?

Обречены вы извлекать из этих тел все элементы главные, что образуют их; но исходя из данных наблюдений только, способен наставлять нас геометр.

И если бы не совлеклась материя однажды, то разве истина предвечная могла б известной сделаться когда-то?

Со времени, когда мы потеряли меру духа, его число и вес суть вес, число, физическая мера порядка низшего, который нами правит, и мы в нем обязуемся служить. И если нам продается хлеб сегодня с пропитаньем нашим, то некогда они нам с изобилием раздавались.

И значит, как обрести нам вес, число и меру, которые являлись прежде частями подлинными нашего ума, коль не избавимся от меры, веса и числа поработивших нас подложных элементов?

Великая задача. Имеет ли лукавый силу породить болезни даже, чтоб торжество и славу обрести леченья их благодаря наукам, которыми ему предоставляем брать над природой верх?

Имеет ли он силу подготовить и предсказать события, которыми располагает, чтоб славу получить, ведя их к завершенью, и соблазнять нас правом претворенья их?

Однако благоразумные и праведные люди раскроют наущения врага, его поклонников разоблачив, чтоб их препроводить к подножью истинного алтаря.

188

Бог мiр создал, как образ Своей силы и Своего величья. Его же преходящие творенья никак не обладают совершенством нравственным, поскольку тогда Ему бы бесполезно было их создавать.

И все же, они приходят к идее нравственного совершенства благодаря их принципу, а цель их – разуметь, что все прекрасное исходит от Сущности Первоначальной.

И непрестанно Господь спешит к творениям Своим, чтоб оживлять существование и красоту. Присутствует меж ними Он, подобно царям благим в державе их, повсюду оставляя знаки Своего благодеянья и Своей любви.

Желает Бог нам непрерывно нравственную красоту открыть, ведь Он является ее источником единым; Он жаждет, чтобы ею без остатка прониклись бы сердца людские.

О Господе слова премудрости и красоты, и правосудия, и разуменья слиты воедино, как будто бы поглощены в единстве Его любви; они все ощутимы, но неразличимы.

И для существ, которые при Боге, слова проникновенья, размышления, сравненья, активности растворены и слиты во блаженстве: они используют дары все эти, не различая их черты.

Божественные свойства, вы имена берете, деяньям повинуясь, каковыми распоряжается Господь, согласно существам, на кои воздействовать Он должен; священные писатели, располагая только степенями ваших операций, способны, особо не тревожа, мне показать все в Боге, вплоть до наших органов и до недугов наших.

Итак, насколько удаляемся от нашего единства с Богом, настолько вынуждены мы искать другие имена и новые слова для выражения разнообразных состояний, в которых пребываем, и совершенства представлять себе, которых больше не имеем пред очами.

Вот почему все наши языки и даже язык существ духовных будут преходящи; останется один божественный язык; составлен он из двух лишь слов – Блаженство и Любовь, которых достаточно вполне, чтоб в вечностях любых беседы не могли прерваться.

189

Подвергнуты ль фундаменты и основанья здания, как здание само, влияниям смятенным атмосферы и нестроеньям всяким ветров и бурь? И чувства могут ли достичь сознанья внутреннего человека?

К несчастью, в состоянии нашем чувства легко передаются внутреннему человеку.

Воздействие они имеют, его чувствительности уподобляясь; с чувствительностью этою соединившись, они влекут к себе и человеческие мысли.

Откройте же пределы жизни, куда душа воссесть стремится за трапезой священной; души происхожденья слава влечет ее в обитель света.

Народы чуждые храм уничтожили Господень; они сосуды дорогие захватили, служившие для жертвоприношений, и посреди самой храмины они устроили пожар, и стены сокрушили; однако храмовые основанья еще находятся в земле, и сохранились планы святилища сего.

190

Заметно ль множество писателей и книг, которые способны усомниться от недостатка слова?

Казалось бы, язык древнееврейский возник не для письма. Отдельные из слов его столь схожи меж собою, что могут различаться только по произношению.

И было б верным то, что записав утраченное языками, они бы действенность вновь обрели свою? Не существуют ли различные произношенья, которые способны до бесконечности варьировать словесные значенья, тогда как в написании сей смысл всегда один и тот же?

Но нужно ль дальше углубляться? Смысл письменами отражался и изображался, лишь искажениям повинуясь. В иных эпохах разумелся он по действию и в разговоре.

Господь поведал устно Моисею Свое Имя и заповедал на горе Синайской повеления Свои. Скрижали с начертаньями давались для народа, который и словес не мог уразуметь.

Следите далее за тем, что происходит вокруг вас.

Вы говорите прежде детям, чем заставляете писать их, и прежде, чем писать на их глазах.