Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Оппий и Бальб — две главные фигуры в сфере римского финансового капитала, были не только спонсорами Цезаря, но и его усердными агентами, выполнявшими всякого рода официальные и неофициальные, тайные, миссии «потомка Венеры» как до начала, так и во время гражданской войны, плетшими без устали интриги, сочинявшими и распространявшими письма и памфлеты, используя в интересах Цезаря свое собственное влияние. Оппий был отпрыском известного римского банкирского семейства. Рядом с ним возвышалась могущественная и зловещая фигура Бальба — выходца из испанского города Гадеса, древнего пунийского Гадира, современного Кадиса, в котором дом Бальба обладал почти царской властью и непререкаемым влиянием на все дела. С Бальбом Цезарь познакомился в свою бытность квестором, а затем — претором в «Испании ультериор», и, по истечении своей легислатуры, прихватил оборотистого испанца с собой в Рим. В Риме «чужак»-мультимиллионер очень скоро добился такого влияния, о котором родовитые сенаторы могли только мечтать. Одно время Бальб сблизился с Помпеем. Вообще же гадитанец держал нос по ветру, переходя всякий раз на сторону более сильного из претендентов на власть над «Градом и миром». Видимо, в последнее десятилетие безмерно затянувшейся агонии Римской олигархической республики ни одна более-менее важная политическая интрига не обходилась без прямого или косвенного участия могущественного и таинственного гадитанца. Общая нелюбовь к нему римского «высшего света» привела к тому, что Бальба в конце концов отдали под суд за очередные темные делишки. Однако на его защиту встали все — Помпей, и Красс, и даже Цицерон. А с такими друзьями врагов можно было не бояться — ни в Риме, ни где бы то ни было еще. Так Помпей, Красс и Цицерон общими усилиями спасли Бальба… для Цезаря.

С учетом всех изложенных выше обстоятельств, нас с уважаемым читателем не должно удивлять то, что в убежденных сторонниках Цезаря числился и «царь банкиров», римский «всадник»-толстосум Рабирий Постум, чьи обширнейшие деловые связи простирались далеко за пределы собственно Рима и даже Римской «мировой» державы, чьи финансовые ресурсы казались просто неисчерпаемыми (что вполне понятно, ведь еще достопочтенный батюшка достопочтенного Рабирия именовался современниками и согражданами fortissimus еt maximus publicans, или, в переводе с латыни на русский — «могущественным и великим откупщиком».). Рабирий Постум был одним из крупнейших заимодавцев египетского царя, которого Птолемей XII был вынужден назначить главой финансовой администрации (диойкетом) своего зависимого от Рима царства. В течение года, пока Рабирий Постум занимал эту должность, он пользовался открывшимися перед ним безграничными возможностями для выбивания долгов. Алчный римлянин сумел не только с лихвой вернуть все деньги, ссуженные им царю Египта под огромные проценты, но и сказочно обогатился на вымогательствах. Под угрозой восстания замордованных подданных Птолемею пришлось в конечном счете отправить его в отставку и даже заключить на время в тюрьму. Впрочем, Рабирий Постум без труда сбежал из заключения и тайно вернулся на корабле в Италию. В Риме он предстал перед судом по обвинению в вымогательстве. Несмотря на защиту Цицерона и колоссальное давление, которое его друзья оказывали на суд, он все же был признан виновным и в 54 году вынужден был отправиться в изгнание. Но впоследствии Цезарь вернул Рабирия Постума, из ссылки в Рим, как и многих других осужденных. В дальнейшем бывший диойкет активно участвовал в политической жизни в качестве сторонника «потомка Венеры».

Публикан Рабирий Постум (бронзовая египетская статуэтка)

О связях Цезаря с весьма богатой и потому весьма влиятельной верхушкой иудейской общины можно лишь догадываться, но его хорошие отношения с иудеями вообще были общеизвестны.

Проводя в жизнь свою новую социальную политику и свою новую политику по отношению к провинциям, Гай Юлий позволил всем этим людям развернуться во всю ширь, «на всю катушку» — будь то оборот капиталов, укрепление кредитной системы в Италии или освоение новых рынков. Ни разу за всю историю борьбы с Цезарем сенатской олигархии не удалось подорвать доверие «денежных мешков» к Гаю Юлию и их веры в его дело. «Денежные мешки» прекрасно понимали, что лучшего проводника в жизнь своих интересов, чем Цезарь, им не отыскать.

В ближайшее и самое доверенное окружение «потомка Венеры» входили и те римские «всадники», которых он, в награду за оказанные ими ему услуги, сделал сенаторами. К их числу относились самые разные люди — от кавалерийского офицера «без страха и упрека» Волусена Квадрата до «штаб-офицера» Марка Витрувия Мамурры, командовавшего в Галлии саперными частями, или, если угодно, инженерными войсками (именно под его руководством были сооружены римские укрепления вокруг Алезии и такой шедевр строительного искусства, как чудо-мост через Рен, по которому Цезарь первым среди римских «дуксов» пересек эту реку в 55 году — правда, вероятно, не без помощи греческих мостостроителей).