Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

В высшей степени недоверчивым было отношение диктатора к возрожденными несколькими годами ранее популистом Клодием к новой жизни коллегиям — упомянутым выше своеобразным плебейским клубам, нередко выполнявшим, в рамках социального движения античной городской бедноты, функции организационных ячеек и, в качестве формы политической деятельности и социальной самозащиты, игравших немаловажную роль еще в дни заговора Катилины. После разгрома Катилины коллегии были запрещены и находились под официальным запретом, пока их не возродил на волне «разгула демократии» демагог-«красавчик» Клодий Пульхр.

Гай Юлий долго не раздумывал. Он снова ликвидировал все коллегии (кроме, естественно, жреческих). «Его» плебс имел «хлеб и зрелища», в Риме развернулось масштабное строительство. Несколько тысяч многодетных семей было переселено из Града на Тибре в сельскую местность. Все они были довольны и счастливы. Но научились держать языки за зубами.

«Вся сила в вас, квириты, и вы, несомненно, можете ради себя делать или не делать того, перед чем вы склоняетесь, так как вам это приказано делать в пользу других. Обращенный против вас произвол вы добровольно торопитесь усугублять и ему способствовать» — разочарованно сказал Саллюстий, устами одного из ораторов — плебейского трибуна Лициния Макрa (попавшего в конце жизни под суд и покончившего с собой) — в своей «Истории».

Эти слова вполне могли быть навеяны впечатлениями от социальной политики Цезаря.

17. «Планов громадьё»

Не все, но все-таки очень и очень многие великие планы и замыслы остаются лишь в умах или на писчем материале (бумаге, пергамене, папирусе, навощенных табличках — сути дела это не меняет). Сказанное в полной мере относится и к Гаю Юлию. Но те из замыслов диктатора, которые ему все-таки далось осуществить, были явно рассчитаны на будущее, перспективны, масштабны и запечатлены печатью его натуры — смелой, но мудрой, радикальной, но целесообразной и лишенной всякого почтения к традициям, если эти традиции начинали представляться ему (или действительно становиться) тормозом, мешающим претворению в жизнь его начинаний.

Ярким свидетельством присущего Цезарю в высшей степени энергичного, деятельного духа и предприимчивости Гая Юлия служат многочисленные меры, принятые в период его пожизненной диктатуры в сельскохозяйственной сфере, в области дорожного строительства и расширения существующей дорожной сети, мелиорации (к примеру — осушения Понтинских болот — постоянного источника малярии, которой именно там заразился на всю жизнь сам Цезарь, скрываясь в молодые годы от посланных по его следу Суллой «охотников за головами» — с целью превращения их в пахотные земли), как и во многих других областях экономики. Он неустанно трудился над реализацией идеи создания Империи, подлинной, без кавычек, мировой державы, открывавшей множество новых возможностей многим «ромулидам», или «энеадам» — чиновникам-управленцам и меркаторам-купцам, свободным земледельцам и банкирам. Одновременно Цезарь со своим «негласным кабинетом» разрабатывал дальнейшие планы расселения римского столичного плебса, отслуживших свой срок легионеров и «пролетариев в лохмотьях» в новых колониях, расположенных как в пределах, так и за пределами Италии. Не менее грандиозным по масштабам и смелости было одновременное восстановление разрушенных некогда (тоже — одновременно) римлянами Карфагена в Африке и Коринфа в Греции — на этот раз, уже в качестве римских колоний — Сolonia Iulia Carthago и Colonia Iulia Corinthus. Всего в новые колонии планировалось переселить из Города на Тибре восемьдесят тысяч столичных бедняков.

В целях развития торговли была детально разработана система поддержания в исправном состоянии римской дорожной сети, строительство дороги через перевалы Апеннин, планы расширения гавани Рима — Остии, чтобы она могла принимать более крупногабаритные морские суда с низкой осадкой, и, не в последнюю очередь, пожалуй, самый смелый проект строительства канала через Коринфский перешеек (Истм).

Реформу римской денежной системы дальновидный «потомок Венеры» осуществил еще в самом начале своего единовластного правления, восстановив, как уже говорилось выше, приведенные в полное расстройство финансы и кредитоспособность в Римском государстве путем введения единой и стабильной золотой валюты.

Но и жителей Рима на Тибре, «главы мира», диктатор не оставлял своими милостями. При нем было построено множество красивых общественных зданий, превративших «капут мунди» в «образцовый рабовладельческий город», сделав его из кирпичного — мраморным. Цезарь построил новый Форум, причем даже восстановил на прежнем месте низвергнутые «цезарианцами» в горячке гражданской войны статуи своего главного врага — Помпея Магна. Их восстановление было типичным для Цезаря жестом — смесью трезвого и холодного политического расчета, демонстрации своего стремления к примирению с недавними противниками и, возможно, порыва вполне искреннего великодушия…