Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

В курульное эдильство Цезаря (и частично — на его собственные средства) была отремонтирована древнейшая, считавшаяся священной Аппиева дорога (или, по-латыни Via Аppia), соединявшая Рим с Капуей. Цезарь украсил Форум и целый ряд других площадей и мест большого скопления граждан изящными колоннадами. На устроенных им от своего имени (и за свой счет) гладиаторских играх он выставил триста двадцать пар бойцов, чем окончательно и бесповоротно покорил сердце и приобрел симпатии одержимой страстью к этим кровавым зрелищам жаждущей все новых и все более острых ощущений римской черни. Устроенные курульным эдилом Цезарем игры надолго запечатлелись в ее коллективной памяти, у дымных очагов в табернах-тавернах и в клетушках римских городских трущоб еще долгие годы спустя толковали о колесничных бегах и — прежде всего! — о гладиаторских боях (как наиболее кровавом зрелище) времен курульного эдильства Цезаря.

Видимо, Цезарь сумел придать устроенным им на потеху «Urbi еt orbi», сиречь — «Граду и миру» — играм столь невиданный дотоле и чудовищный размах, что сенат счел необходимым издать особый указ, ограничивавший число гладиаторов, привозимых в столицу республики для выступления на цирковой арене. У «отцов-сенаторов» на то были, вне всякого сомнения, веские причины и вполне понятные опасения.

Ведь всегда готовая на смерть орда обученных всем видам боевых искусств, привычных к обращению со всеми видами оружия бойцов, возможно, купленных одним-единственным человеком и повинующихся только его приказам, могла быть при случае использована своим хозяином не только для того, чтобы развлекать и восхищать цирковых зрителей и клакёров своим искусством убивать других и умирать самим «к вящей славе Вечного Рима»…

Следует особо подчеркнуть, что местом проведения игр в «столице обитаемого мира» в эпоху Цезаря был — вопреки довольно широко распространенному заблуждению — отнюдь не Колизей, или «амфитеатр Флавиев» (еще не существовавший), а Большой Цирк, или, по-латыни, Circus Maximus. Большой Цирк, имевший форму вытянутого в длину прямоугольника, располагался под открытым небом в ложбине между двумя холмами — Авентином и Палатином — якобы в том самом месте, где в царствование «Отца Отечества» Ромула произошло похищение сабинянок, положившее начало слиянию римлян с сабинянами в один народ квиритов, сынов Квирина-Марса.

Усыпанная песком арена цирка-ипподрома была так велика, что спустя много веков жители Рима превратили ее в городскую площадь — Пьяцца Навона. Площадь эта и поныне остается одной из самых больших в столице современной Италии.

На трибунах, окружавших арену, размещалось примерно столько же зрителей, сколько в огромной чаше московского стадиона в Лужниках — более ста тысяч. Цирк имел такую величину и форму потому, что, кроме гладиаторских боев, на его арене проводились упомянутые выше состязания в беге на колесницах. В соревнованиях на ипподроме могло одновременно принимать участие двенадцать колесниц. Посреди цирковой арены, деля ее на две части, была выстроена невысокая, в рост человека, стенка. По обеим ее сторонам тянулась беговая дорожка. На одном конце арены находились конюшни с подъемными решетками вместо ворот. Другой конец арены заканчивался полукругом. Возница-колесничий, стоя во весь рост, не всегда мог удержать равновесие во время поворота. Здесь тяжелые колесницы часто опрокидывались, а сброшенный колесничий попадал под копыта коней. Именно поэтому, как уже говорилось выше, колесничные бега были не менее кровавыми зрелищами, чем гладиаторские бои. В римском цирке не было ни платных билетов, ни сеансов. Римляне, страстные любители зрелищ, занимали места на трибунах еще с ночи и проводили там целый день, а то и по нескольку дней. В цирк ходили со своими подушками (у кого таковые имелись) и запасом провизии. Здесь же сотни всевозможных лавочек торговали съестными припасами, а по рядам пробирались торговцы хлебом, разносчики воды и прохладительных напитков.

В рамках игр тщанием щедрого к народу Гая Юлия была устроена и травля диких зверей, или же, по-латыни — «бестий» особым видом гладиаторов — «бестиариями» (или «венаторами»). Причем Цезарь, очевидно, постарался и в этой области превзойти своего постоянного соперника Помпея (на устроенных которым в свое время играх на арене цирка бестиарии убили шестьсот львов и двадцать слонов, не говоря уже о прочих, не столь крупных, бестиях). Был, был размах и у Помпея, ничего не скажешь, но все же — куда Магну было до Цезаря!