Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

И «нача» имя курульного эдила Гая Юлия «слыть», как выразился бы средневековый русский летописец, мы же просто подчеркнем, что имя Цезаря становилось все популярнее. Настолько популярнее, что даже игры, устроенные Цезарем не в одиночку, а совместно с коллегой по должности — вторым курульным эдилом, Бибулом, именовались плебсом исключительно «Цезаревыми играми». Бибул, возмущенный и до глубины души обиженный этой очевидной и вопиющей несправедливостью и неблагодарностью черни (как-никак, он, Бибул, ведь тоже «вложился» в игры, и ему, Бибулу, они тоже встали в копейку — или, точнее, в асс!), заметил, что его судьба схожа с судьбой Поллукса. Ведь подобно тому, как возведенный на римском Форуме храм двух божественных близнецов Кастора и Поллукса (Диоскуров — сыновей Юпитера), в обиходе всегда называют храмом одного лишь Кастора, так и игры Цезаря и Бибула называют играми одного лишь Цезаря (хотя народ обязан ими не только щедрости Цезаря, но и щедрости Бибула)…

Венатор-бестиарий в схватке с пантерой

В ходе работ по украшению города Рима Цезарь «исподволь» совершил очередной вызывающий (по отношению к политикам старой, «сулланской» школы) жест. Он повелел за одну ночь восстановить удаленные при Сулле статуи Гая Мария и его победные трофеи, да еще и дополнительно украсить их. Неодобрение, высказанное сенатом по поводу этого самоуправства, ни к чему не привело. «Отцы, внесенные в списки» не осмелились снова убрать восстановленные Цезарем символы партийного духа «популяров», опасаясь вызвать этим гнев поднявшего голову народа. Восстановлением статуй и трофеев Мария Цезарь исподволь, но очень ловко и искусно, за одну ночь сделался тайным главой партии «марианцев». Он смог добиться этого благодаря своей должности курульного эдила. Но она же принесла ему не менее шести миллионов денариев новых долгов. Что стало для него, в конечном счете, политическим обязательством.

Поэтому Цезарь постарался, с помощью Красса и народных трибунов, получить новую, чрезвычайную (и притом — чрезвычайно выгодную) магистратуру. На повестке дня стояло объявление Египта «провинцией римского народа», ибо восставшие жители египетской столицы Александрии убили своего царя (милостью Суллы) Птолемея XI Александра II[59] (друга и союзника Рима), чем навлекли на себя недовольство и гнев Римской «мировой» державы. В Риме сразу же после александрийского цареубийства распространились слухи, что Птолемей якобы завещал свое царство Риму (по примеру царя Пергама[60]). Гай Юлий страстно возжелал получить под свое командование римские вооруженные силы, предназначенные для оккупации Египта (к нильским берегам Цезаря всю жизнь тянуло с непреодолимой силой, как если бы «потомок Венеры» предчувствовал, что встретит там свою величайшую любовь). Новое назначение позволило бы ему одним выстрелом убить двух зайцев — избавиться от долгов и одновременно попытаться несколько ослабить влияние Помпея Магна на Востоке.