Человеководы (СИ)

   - Передайте, что я подумаю, - сказал он наконец. - И всё! Идите уже, мне нужно закончить речь для товарищей из Наркомздрава.

   "Товарищи! Вы знаете, в каком непростом положении находится наша Родина - именно сейчас, когда Англия разорвала с нами дипломатические отношения, а опасность контрреволюционной войны против СССР является самой острой проблемой текущего периода. В этих условиях становится особо важным дело создания Нового Человека. Этим важнейшим делом мы и занимаемся, товарищи!

   С первых шагов научной деятельности, товарищи, я пытался осуществить постановку опытов скрещивания человека и антропоидных обезьян. В свое время я вел переговоры с бывшими владельцами знаменитых зоопарков, бывшим попечителем института экспериментальной медицины г-ном Тобосским. Однако страх перед Святейшим синодом оказался сильнее желания пойти навстречу этому начинанию. Наука оказалась заложницей религиозных предрассудков.

   Между тем, товарищи, опыты эти могут дать чрезвычайно важные факты для выяснения вопроса о происхождении человека. Получение гибридов между различными видами антропоидов более чем вероятно. Можно почти ручаться за получение этих новых форм. Рождение гибридной формы между человеком и антропоидом менее вероятно, но возможность его далеко не исключена. Мои попытки в дореволюционное время наладить работу в этом направлении не имели успеха. С одной стороны, мешали, как я уже сказал, религиозные предрассудки, с другой - для организации этих опытов требовалась исключительная обстановка и значительные средства.

   Советская власть, товарищи, дала нам и то, и другое!

   Я верю, что опыты по гибридизации приматов в конце концов увенчаются успехом. По аналогии с такими гибридными формами, как мулы, зеброиды, бизоноиды, можно ожидать, что, скрещивая антропоморфных обезьян двух различных видов, мы получим гибриды, превосходящие своих родителей по силе, выносливости, устойчивости. Если же удастся скрестить антропоида, например шимпанзе, и человека... Трудно даже вообразить себе, какие возможности в практическом плане это даст, товарищи!

   Я уже сейчас предвижу создание в стране десятков, сотен станций для производства новой, улучшенной породы человека. Возникнет новая отрасль народного хозяйства - человеководство. И мы - человеководы - будем направлять развитие человеческой расы в нужном, научно обоснованном направлении. И тогда у нас будут тысячи, десятки, сотни тысяч быстро созревающих, развивающихся и самовоспроизводящихся обезьянолюдей: рабочих, бойцов, ученых!.."

   Неделю спустя, в кабинете ресторана "Диоскурия".

   Полковник Тетерин встретил Сечина нервной дробью толстых пальцев о поверхность стола.

   - Вы принесли? - спросил он, сдвигая в сторону тарелки. Рукав его дорогого полосатого костюма макнулся в соус, но Тетерин даже не заметил этого.

   Сечин плюхнулся на свободный стул, схватил бутылку и принялся пить из горлышка, потом вытер рукавом толстовки подбородок и громко рыгнул.

   - К черту, - сказал он. - Я целый день занимался рукоблудием и требую моральной компенсации. - Он уставился на тарелку с мясом и оскалился. - Пока не съем кусок баранины, не скажу ни слова.

   Тетерин с молчаливой неприязнью пододвинул ему тарелку.

   Насытившись, Сечин без дальнейших проволочек полез за отворот толстовки и вынул оттуда пухлую пачку бумаг, сложенную вдвое и перехваченную резинкой. Взвесил в изуродованной руке, словно ее ценность измерялась весом...

   Тетерин протянул через стол руку с толстыми красными пальцами. Сечин с деланным недоумением поглядел на нее. Ногти у советского специалиста были до блеска вычищены и наманикюрены.

   - Ну в чем дело? - нетерпеливо, почти капризно выкрикнул специалист.

   Сечин одарил его лошадиной улыбкой.

   - Мне кажется, вы кое-что забыли, Валентин Павлович, - скромно напомнил он. - Маленькое, но приятное для меня вознаграждение... так сказать, поощрительный приз...

   Тетерин, сопя, вытащил из внутреннего кармана пиджака толстенький сверток, исподлобья, с подозрением глянул на Сечина.

   - Откуда я знаю, чту у вас там, - сказал он.

   - Валентин Павлович! - укорил его Сечин. - Нельзя быть таким недоверчивым. Не заставляйте меня окончательно разочаровываться в человеке. Давайте-ка сюда сверточек.

   Они обменялись бумагами.

   В течение некоторого времени, довольно продолжительного, не было произнесено ни слова, слышались только шуршание обертки и шелест перелистываемых страниц. Наконец Тетерин удовлетворенно кивнул и принялся упрятывать рукопись за надорванную подкладку.

   - Ну как, Алексей Петрович, вы довольны? - спросил он.

   Сечин отложил в сторону паспорта и билеты, которые до этого внимательно разглядывал, и взялся пересчитывать пачку североамериканских долларов. Досчитал до конца и только потом улыбнулся Тетерину.

   - Да, кстати, Валентин Павлович, - вспомнил он. - Профессор велел передать кое-что на словах. Вы можете распорядиться рукописью по своему усмотрению - продать французам, немцам, японцам... Ваше право. Но запомните одно: если с самим профессором что-то случится, вы должны позаботиться о его дочери. Запомнили? Тогда прощайте!