Человэльф

– Как я уже говорил, ее мать будет приманкой. Мы призовем на помощь газеты, журналы, телевидение, радио, интернет, таблоиды – все те средства массовой информации, из которых люди в наше время узнают о происходящих в мире событиях. Разместим в них фотоснимок Арлайн и ее обращение к дочери. В нем будет написано, что она умирает и хотела бы перед смертью увидеть Катриону. Что-то в таком сентиментальном духе. Катриона любит свою мать. Она откликнется, где бы она ни была.

– И сама, по собственной воле, явится в подземную темницу?

– Не в темницу, а в одну частную психиатрическую клинику под Парижем. Очень уединенное место, здание окружают Булонский лес и парк Сен Клу. Всего шесть врачей, два десятка человек медперсонала и не более тридцати-сорока пациентов одновременно. Арлайн разместят в одноместной палате, допускать в которую будут только меня. Из палаты уберут телефон, ей запретят пользоваться косметическим салоном, ателье живописи и лепки, рестораном, расположенными на территории клиники. Когда ее захочет кто-то навестить, сначала известят опять-таки меня, чтобы испросить мое разрешение.

– Ты все продумал, – бесстрастно сказал Фергюс. – И если все закончится так, как я предполагаю… Ты будешь доволен.

– Я могу рассчитывать на твою признательность, повелитель Фергюс?

– С Лахланом будет покончено. Ты ведь этого хотел?

– Но этого мало. С Лахланом я потеряю свой кусок хлеба и только. А что в будущем? Как и на что мне существовать?

– В будущем всех нас ждет Сатанатос, – тонкие губы Фергюса скривились в презрительной усмешке. – А что до тебя… Ты никогда не задумывался о карьере морского капитана? Шторма, приключения и все такое прочее…

– Нет, – ответил Грайогэйр. – Я вырос на подземном руднике. Море страшит меня. Мне спокойнее, когда над головой земля, а не небо.

– Тем лучше. Как сказал один мудрый эльф, дважды в одну реку не войдешь, – философски заметил Фергюс, ничем не выдав своего разочарования. – Хорошо, мы обсудим твое будущее, но чуть позже. Сначала – Катриона. Найди мне ее!

– Да, повелитель Фергюс.

– И опасайся кобольда Джеррика…

Фергюс хотел что-то еще сказать, но ему помешало появление толстого коротышки с большим животом и сияющим лицом. За его спиной тоскливо переминался с ноги на ногу белобрысый юнец-официант, который держал в каждой руке по две кружки с черным пивом.

– Йоханн сказал мне, что сегодня нас посетили настоящие ценители пива, понимающие разницу между старинным steiger и новомодным schwarzbier, – радостно заявил коротышка, подойдя к их столику. – Разрешите представиться – Ханс Шварц. Вы обратили внимание на мою фамилию? Шварц! Очень символично, не правда ли? Но это только фамилия, заверяю вас. Душа у меня светлая!

Коротышка засмеялся, но его никто не поддержал.

– Что вам надо от нас, Ханс Шварц? – сухо спросил Фергюс.

А Грайогэйр бросил настороженный взгляд по сторонам, как будто опасался увидеть кобольда Джеррика, о котором только что говорил эльф.

– Я много лет работаю в этом заведении, – с нескрываемой гордостью сказал Ханс Шварц, – и могу заверить вас, что истинные знатоки этого благородного напитка заходят сюда не часто. Поэтому я счел своим долгом угостить вас парой кружек напитка, который сам великий Гете описал как целебный эликсир, помогающий больным сохранять силы.

Коротышка сделал знак, и официант с видимым облегчением поставил на стол четыре слишком тяжелых для него кружки с пивом.

– Настоящий тюрингский schwarzbier, прямой потомок славного steiger, – торжественно произнес Ханс Шварц, с нежностью глядя на пиво.

Фергюс с отвращением взглянул на кружки, потом окатил холодным презрением своих голубых глаз человека.

– Гете? – сказал он. – Никогда не слышал о таком. До встречи, Грайогэйр.

Он встал, бросил на стол крупную купюру и, не дожидаясь сдачи, быстро ушел. Коротышка в растерянности хлопал ресницами, провожая его глазами, в которых стыла почти детская обида.

– Я тоже не слышал о Гете, но это не помешает мне выпить пива, – заявил Грайогэйр, придвигая к себе кружку. – Не составишь мне компанию, Ханс? Не обижайся на моего спутника. Настоящий ценитель – это я. А он ничего не понимает в пиве. Тем более в истинном schwarzbier

Лицо Ханса Шварца снова засияло.

Глава 9

Остров Стаффа был настоящим раем для влюбленных беглецов. Правительство Шотландии объявило остров заповедником, а из-за отдаленности люди посещали его не часто. Нередко Катриона и Борис проводили на этом клочке суши вдвоем целые дни, а то и недели. В плохую погоду лодки с туристами не могли пристать к острову, а с окончанием лета и приходом осени она все чаще портилась. Благодаря своей молодости и любви друг к другу они очень скоро освоились с новой жизнью на почти необитаемом острове.