Человэльф

Фергюс и Грайогэйр встретились через час во внутреннем дворике ресторана Maxwell. Посетителей было много, но официант, получив от Фергюса пятьдесят марок, убрал от столика лишние стулья, и уже никто не мог к ним подсесть. Однако сам он уходить не собирался, рассчитывая на большее. Это был низенький и очень худой белобрысый парнишка с бесцветными глазками, чем-то похожий на заморыша-эльфа, и это раздражало Фергюса не меньше, чем его назойливость.

– Что будете заказывать? – спросил официант. – Рекомендую…

– Мне steiger, – прервал его Грайогэйр. – Черное пиво хорошо утоляет жажду.

– Вы хотели сказать – schwarzbier? – поправил его официант.

– Я хотел сказать, что желаю выпить напиток, который предпочитали пить горные мастера, работавшие на серебряных рудниках в Тюрингии, Саксонии и Франконии. Это было в те времена, когда еще твой прапрадед бегал под стол пешком, – ухмыльнувшись, заявил Грайогэйр. – А знаешь, почему штейгеры его пили? Потому что это пиво обладало магическими свойствами. Его варили мои предки. Именно тогда среди людей и зародились предания про сокровища гномов и загадочные горные пещеры на лесных склонах. Ты знал об этом?

– Никогда не слышал, – с тоской глядя поверх его головы, ответил юнец. – Но если вас так волнуют рудники, то можете заказать «крестьянское» пиво. Оно придает силы после тяжелой работы.

– Тебе-то откуда знать? – Грайогэйр махнул рукой. – Ладно, неси свой schwarzbier, если он такой же черный, как мой steiger. Но берегись, если это не так!

– А вам? – официант перевел свой бесцветный взгляд на Фергюса. – То же самое?

– Мне светлое, – буркнул Фергюс. – Helles.

Официант ушел и вскоре вернулся с двумя большими кружками, наполненными до краев черным и светлым пивом. Поставил их перед Фергюсом и Грайогэйром и быстро удалился, стараясь не оглядываться. Эти двое, которых он необдуманно посадил за свой столик, прельстившись на легкий заработок, вызывали у него невольную внутреннюю дрожь. Может быть, все дело было в их глазах. В них не было ничего человеческого.

– Кажется, ты хотел мне что-то предложить, – с плохо скрытой насмешкой сказал Фергюс, рассматривая на свет кружку с пивом, любимым напитком немцев, но который он сам терпеть не мог.

– Совет тринадцати. Как тебе мое предложение?

Фергюс перевел свой взгляд, выражающий презрение, с пива на Грайогэйра.

– Ты с ума сошел? Или забыл, что разговариваешь с членом Совета тринадцати?

– Да, ты член Совета. Но все может измениться, если не найдешь Катриону.

– Ты хотел сказать, Бориса Смирнова?

– Где она, там и он.

– Ты уверен в этом?

– В чем? В том, что ты потеряешь свое место в Совете или что эльфийка стала любовницей человека?

Лицо Фергюса покрылось багровыми пятнами. Но он сдержал свой гнев.

– Меня не волнуют ничьи альковные тайны, – сказал он. – А вот почему ты обвинил человека в том, в чем он не виновен – это интересно. Никто не расплачивался с ним алмазом. Алмаз принадлежал домовому Крегу.

– Скотти сказала мне другое.

– Она солгала.

– Я допрошу ее с пристрастием. И если она действительно меня обманула…

– Что это изменит? Предательства не было. Смотритель маяка поменял светофильтры по приказу млита. И ты это знал. Но скрыл.

– Это млит рассказал тебе? – воскликнул Грайогэйр, выдав себя с головой.

– Нет, млит мне ничего не рассказывал, – солгал Фергюс.

На самом деле он действительно все узнал от Сибатора, который проболтался ему спьяну. Некоторое время тому назад они случайно встретились в Rules, одном из старейших ресторанов Лондона, основанном еще в 1798 году. Фергюс предпочитал его еще и потому, что здесь подавали прекрасную дичь, устрицы, пироги и пудинги, которые он втайне обожал. А млит забрел совершенно случайно, втайне от эльбста Роналда освободив сам себя всего на один вечер от участия в затянувшемся морском рейде у берегов Шотландии. Он искал развлечений, а встретил Фергюса. Но, за неимением лучшего, подсел за его столик и долго плакался ему на свою судьбу, порой начиная туманно намекать на скорую награду, которую он надеялся получить от главы Совета ХIII за поимку пресловутого «Летучего Голландца». Вскоре Фергюс узнал все, что ему было интересно, а затем покинул млита, оставив его, совершенно пьяного и одуревшего от спиртного и жалости к себе, в компании с несколькими бутылками, большинство из которых были уже пустыми. Сибатор предпочитал крепкие напитки, поэтому абсент он выпил вместо апперитива. Затем опорожнил бутылку пуэрториканского рома «Bacardi 151», осушил бутылку «Devil Springs Vodka», после чего потребовал польской водки «Spirytus». Любой человек, который рискнул бы вслед за млитом выпить все это, мог бы ослепнуть, лишиться желудка или печени и даже умереть. А Сибатор, блаженно улыбаясь, заказал еще. И ошеломленный, но хорошо вышколенный и потому беспрекословный официант принес ему огромный графин, казавшийся пустым, потому что он был наполнен русской водкой, чистой и прозрачной, как родниковая вода.