Чем заканчиваются все дороги? (СИ)

- Не смейся! – вдруг очень серьезно оборвал чародей, перехватывая ее руку. Алиса невольно вздрогнула, напряглась.

- Я видел, - тихо сказал маг, - как ты краснела. Когда вы говорили… Видел твое лицо, когда ты рассказывала им. Рассказывала долго…

- Я многое пережила. Айль был со мной… Он знает и подтвердит тебе…

- Айль не был с тобой рядом тогда, когда был он!

Алиса вся подобралась и отняла свою руку. Шагнула назад, обратно к окну.

- Лэссер, - сказала она. – Да что с тобой сегодня? Ты хоть понимаешь, что он, скорее всего, мертв?

- Ты сама-то в это веришь? – горько усмехнулся чародей.

Алиса вздохнула.

- Я не знаю, - сказала она тихо, но твердо, - не знаю, жив ли он, где он и что с ним. Знаю две вещи: если бы не он – меня бы здесь не было. Здесь, с тобой, в моей корчме. Это первое, что я знаю. А еще я знаю, что никогда, никогда в жизни я не хотела бы видеть его вновь! Он не принес бы мне ничего, кроме горя и новых бед. Все, что он мог сделать хорошего для меня – он уже сделал. Он сделал так, что я здесь.

Долгое время они молчали. Алиса вдруг почувствовала, как у нее пересохло во рту. Она набрала воздуха, чтобы вновь заговорить – но маг опередил ее. Голос его звучал глухо; казалось, каждое слово дается ему с трудом.

- Я никогда не говорил тебе, - начал он. – Я ведь квартерон. На четверть эльф. И я… Вышло так, что я отлично знаю своего деда. Я уже давно его не видел, но не сомневаюсь, что сейчас он выглядит гораздо моложе, чем моя мать и, возможно, я сам.

- Он из оседлых? – осторожно спросила Алиса, вдруг ощущая, что прямо сейчас между ними происходит что-то очень важное. Возможно, самое важное.

- Да, из оседлых. И из небедных. И он… Никогда не жил с моей бабкой, но всегда помогал и ей, и моей матери, и, впоследствии, мне. Он учил меня. Выучил Старшей речи, научил разбираться в живописи, в музыке, в поэзии. Оплатил мое обучение в школе чародеев, когда пришло время. Мальчишкой я любил его так, что ревел весь вечер всякий раз, когда приходилось возвращаться к матери из его дома, где я порой гостил неделями. Мне казалось – он что-то вроде доброго бога, оберегающего нашу семью. Мне казалось – все: мать, бабушка, - все относились к нему так же, как и я…

Он помолчал, налил воды в стакан из кувшина, стоявшего на столе, быстро и судорожно выпил.

- Дьявол… - сказал он. – Почему нет вина всякий раз, когда оно так нужно?

Алиса не ответила. Она молчала, внимательно глядя на него в темноте, не перебивая и не поторапливая.

- А потом… Однажды… Мне тогда уже было лет 20, и я приехал домой на праздник Ламмас… И увидел – случайно! – как смотрит на него моя бабка. Она ведь была тогда уже совсем старая. По-настоящему старая, знаешь. И я случайно перехватил ее взгляд, когда он сидел вместе с нами за столом и пил вино, им же принесенное нам в дар, изысканное вино, знаешь ли… Бабушка смотрела на него, и я вдруг увидел все, что почему-то никак не хотел видеть раньше. Что она всю жизнь провела, бесконечно живя в ожидании – встречи, весточки, того, что он зайдет в гости проведать меня и мою мать… Что она любит его и теперь так же, как в первый день их встречи. Что не было и не будет никакого другого мужчины, кроме него… Она ведь могла выйти замуж, знаешь. Он не стал бы мешать, я точно знаю. И даже пожелал бы счастья. Он ведь даже старался лишний раз с ней не сталкиваться, не напоминать ей… Но она – она ведь сама искала встречи, понимаешь? Искала и ждала… Тогда, в тот день, я его едва не возненавидел.

- Думаешь, он специально ее не отпускал? Держал поодаль – но всегда при себе? – тихо спросила Алиса.

- Не знаю, - Лэссер медленно качнул головой. – Вряд ли… Не знаю, - повторил он. - Знаю только одно: она была человеком, и она любила эльфа. И так и не смогла его забыть, не смотря на то, что он был просто добр с ней, не давая никаких тщетных надежд… Вот поэтому…

Алиса вдруг оказалась рядом с ним, сидящая на корточках полу, сжимающая его руки и глядя снизу вверх в его бледное лицо, еле видное в темноте.

- Не продолжай. Не надо, Лэссер. Я понимаю!

Маг неловко обнял ее, уткнулся лицом в ее волосы…

- Лэссер, - тихо сказала, наконец, Алиса. – Послушай меня. Они и вправду рассказали мне много… интересного. Много такого, чего обычному человеку знать, пожалуй, не стоит. О политике. О нём. О войне. О… Да какая разница, в сущности. Потому что, знаешь, мне плевать. Я не хочу знать ничего, кроме своей корчмы. Нашей с тобой корчмы. И нашей музыки. Все, что я знаю и о чем хочу думать – это о концертах, которые нам осталось сыграть в этом сезоне, прежде, чем двор переедет в летнюю столицу, а мы, наконец, сможем отдохнуть… О том, как мы с тобой поедем в Оксенфурт…

Маг сделал едва уловимое движение пальцами, и по комнате закружила, танцуя, голубоватая светящаяся бабочка, выхватывая из темноты – плечо, руку, скулу, колено…