Черепашки-ниндзя и Чародей Зеленого Острова

Умственный контроль над внутриядерными про­цессами и гравитационными полями, сочетается ли он со способностью отражать чисто механиче­ское, макрокосмическое нападение? Я думал, что сочетается. Сила, проявление которой мы видели два часа назад, конечно, должна была иметь какие- то пределы. Но мы этих пределов не знали. И тем не менее все это теперь не имело значения. Сильнее они или слабее — неважно. Роковые слова были произнесены. «Если вы не способны ограничить, это сделаем за вас мы!»

Эти слова еще звучали в моих ушах, и, по мере того, как их смысл все глубже проникал в мое со­знание, я чувствовал себя все менее изолирован­ным и отчужденным. До сих пор я считал себя только зрителем. Даже протестуя против дальней­ших воскрешений я действовал как незаинтере­сованное лицо, наблюдающее за драмой со сторо­ны, но не участвующее в ней. Только сейчас я с определенной ясностью понял, почему я всегда уступал и в конечном счете соглашался с другими. Возвращаясь в прошлое, к самым отдаленным дням, теперь я видел, что никогда по-настоящему не считал себя участником захвата новых планет и уничтожения чуждых рас. Я просто присутство­вал при сем, размышлял, рассуждал о жизни, не имевшей для меня значения. Теперь это понятие конкретизировалось. Я больше не мог, не хотел противиться могучей волне страстей, которые меня захлестнули. Сейчас я мыслил и чувствовал заодно с необъятной массой соплеменников. Все силы и все желания расы бушевали в моей крови.

— Слушай, двуногий! — прорычал я.— Если ты надеешься оживить свое мертвое племя — оставь эту надежду!

Человек посмотрел на меня, но промолчал.

—     Если бы ты мог нас всех уничтожить,— про­должал я,— то давно уничтожил бы. Но все дело в том, что у тебя не хватит сил. Наш корабль по­строен так, что на нем невозможна никакая цепная реакция. Любой частице потенциально активной материи противостоит античастица, не допускаю­щая образования критических масс. Ты можешь произвести взрывы в наших двигателях, но эти взрывы останутся тоже изолированными, а их энер­гия будет обращена на то, для чего двигатели пред­назначены,— превратится в движение.

Я почувствовал прикосновение Йоала.

—     Поостерегись! — шепнул историк.— В за­пальчивости ты можешь выболтать один из наших секретов.

Я стряхнул его щупальце и сердито огрызнулся:

—     Хватит наивничать! Этому чудовищу доста­точно было взглянуть на наши тела, чтобы разга­дать почти все тайны нашей расы. Нужно быть дураком, чтобы воображать, будто оно еще не взвеси­ло свои и наши возможности в данной ситуации.

—     Инэш! — рявкнул капитан Горсид.

Услышав металлические нотки в его голосе, я от­ступил и ответил:

—     Слушаюсь.

Его ярость остыла так же быстро, как вспыхнула.

—     Мне кажется,— продолжал капитан Гор­сид,— я догадываюсь, что вы намеревались ска­зать. Я целиком с вами согласен, но в качестве выс­шего представителя властей считаю своим долгом предъявить ультиматум.

Он повернулся. Его рогатое тело нависло над человеком.

—     Ты осмелился произнести слова, которым нет прощения. Ты сказал, что вы попытаетесь ограничить движение великого нашего духа.

—     Не духа,— прервал его человек. Он тихонько рассмеялся.— Вовсе не духа!

Капитан Горсид пренебрег его словами.

—     Поэтому,— продолжал он,— у нас нет выбо­ра. Мы полагаем, что со временем, собрав необхо­димые материалы и изготовив соответствующие инструменты, ты сумеешь построить воскреситель. По нашим расчетам, на это понадобится самое меньшее два года, даже если ты знаешь все. Это необычайно сложный аппарат, и собрать его един­ственному представителю расы, которая отказа­лась от машин за тысячелетие до того, как была уничтожена, будет очень и очень не просто.

Ты не успеешь построить звездолет. И мы не да­дим тебе времени собрать воскреситель. Возможно, ты сумеешь предотвратить взрывы на каком-то расстоянии вокруг себя. Тогда мы полетим к дру­гим материкам. Если ты помешаешь и там, значит, нам понадобится помощь. Через шесть месяцев полета с наивысшим ускорением мы достигнем точки, откуда ближайшие колонизированные пла­неты услышат наш призыв. Они пошлют огромный флот: ему не смогут противостоять все твои силы. Сбрасывая по сотне или тысяче бомб в минуту, мы уничтожим все города, так что от скелетов твое­го народа не останется даже праха.

Таков наш план. А так оно и будет. А теперь де­лай с нами что хочешь — мы в твоей власти.

Человек покачал головой.

—    Пока я ничего не стану делать,— сказал он и подчеркнул: — Пока ничего.

Помолчав, добавил задумчиво:

—    Вы рассуждаете логично. Очень. Разумеется, я не всемогущ, но, мне кажется, вы забыли одну ма­ленькую деталь. Какую, не скажу. А теперь про­щайте. Возвращайтесь на свой корабль и летите, куда хотите. У меня еще много дел.

Я стоял неподвижно, чувствуя, как ярость снова разгорается во мне. Потом, зашипев, я прыгнул, растопырив щупальца. Они уже почти касались нежного тела, как вдруг что-то отшвырнуло меня.

Очнулся я на звездолете.