Через год в это же время

– На прошлой неделе я предложила Люси Донохью идею нового бизнеса, способ снова найти деньги для моей пекарни. И ей понравилось. «Лексон» готов спонсировать предприятие. Мы обслуживаем все столовые для их сотрудников, а они оплатят пироги для местных жителей.

– Люси? Ух ты! – Квинн растерянно улыбнулся и сдвинул брови, потом кивнул. – Минни, но это замечательно, я потрясен! Люси разбирается в бизнесе.

– Я знаю, что ты с ней расстался не лучшим образом, – заметила Минни.

– Но я многим обязан этой женщине… И всегда буду благодарен ей за то, что она затащила меня на сеансы к психологу.

– В этом году, когда мне исполнилось тридцать, я не знаю… У меня появилось ощущение, что я наконец-то получила ключи от собственной машины, и мне хочется просто ехать. Я счастлива быть собой, а ведь я никогда раньше такого не испытывала.

Квинн медленно, глубоко вдохнул:

– И ты не готова брать каких-то пассажиров в эту свою новую машину. В особенности странных, таких, которые испортят обшивку и будут включать не ту музыку.

Минни бросила на него взгляд и прикусила губу:

– Нет, я так не думаю.

Квинн закинул назад голову и посмотрел на небо.

– Не то чтобы странных, просто пассажиров, – сказала она.

Они уже спустились с холма. Барни увез свой фургон на зиму. На его месте осталось лишь большое пятно сухой травы, вроде мелового контура там, где лежал чей-то труп.

– Но мы все еще друзья? – спросила Минни, и ее голос слегка дрогнул. – Мне бы хотелось, чтобы ты остался в моей жизни, Квинн, а уж притом что наши матери теперь просто неразлучны…

– Конечно, – тихо ответил Квинн.

Однако что-то в его тоне заставило Минни подумать, что друзьями они не будут.

– А как твоя мама?

– Вообще-то, неплохо. Лучше, чем в последние годы. Твоя мама невероятна, она просто вгрызается во все, и… В общем, за несколько месяцев ей удалось сделать то, в чем я терпел поражение десятки лет.

– Ты не терпел поражение.

Квинн покосился на нее и в очередной раз вздохнул. Минни не совсем понимала выражение его лица… но он казался усталым.

– Ладно, твоя мама – просто настоящая сила природы. И мы оба очень ей благодарны.

– Я рада этому, Квинн.

Минни сжала его руку. Он медленно отцепил ее пальцы от своего локтя и снова сунул руки в карманы.

– Скажи мне еще кое-что, прежде чем я уйду. Та машина, в которой ты катишь одна на закате, – это «Мини Купер», верно?

Минни улыбнулась:

– Вообще-то, я представляла себе нечто вроде «мустанга-кабриолета», как в фильме «Тельма и Луиза».

– Но ты помнишь, что в фильме они свалились с утеса?

– Спасибо, что все испортил, Квинн… Я, вообще-то, этого фильма не видела. – Минни изобразила негодование, легонько хлопнув его по руке.

Они оба засмеялись, и это был полусмех-полувздох, говорящий о конце.

– Ладно, Минни, до свидания, – произнес Квинн и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.

Она вдохнула его запах, и сердитые совята в ее животе тут же захлопали крыльями и закричали: «Что ты творишь, Минни? Что ты натворила? Возьми назад все свои слова, пока не поздно!»

Но она не стала этого делать.

Тридцатое декабря 2020 года

Лейла постучала вилкой по своему бокалу с шампанским и встала, чтобы обратиться к гостям, сидевшим за длинным столом. На ней было свадебное платье из перьев и тюля, с приталенным лифом и струящейся юбкой, вполне традиционного свадебного фасона, если не считать огромных наплечников из перьев, торчащих вперед, что делало Лейлу похожей на некий вариант ангелоподобной королевы Боудикки, готовой начать романтическую битву.

– Я просто хочу сказать несколько слов, – начала Лейла, – поскольку это моя свадьба и я могу делать, что мне вздумается. – (Гости одобрительно засмеялись.) – Прежде всего я хочу поблагодарить моего мужа… – Лейла произнесла это так, как говорят невесты, ожидая, что само слово «муж» вызовет смех, и гости ее поняли. – Иэн делал меня счастливой все последние четыре года… в основном тем, что позволял мне занимать все шкафы в нашей квартире и знал, что никогда – никогда! – нельзя стирать мое белье при температуре выше тридцати градусов. Но он не сразу этому научился.

Минни сидела за столом рядом с Лейлой и смотрела на знакомые лица, смеявшиеся над шутками Лейлы. Между друзьями и родными Лейлы сидели и их старые клиенты из «Ничего трудного» – Лейла пригласила их всех. Присутствовали Флер, Алан и Бев, а также обе Клэр. Бедняжку Бев плотно зажали между собой глухая старая миссис Харрис и Терри Пайпер, страдавший деменцией.

– Но прежде, чем я продолжу об Иэне, я должна рассказать о другой любви моей жизни, – Лейла повернулась к Минни, – о моей первой супруге – Минни. – (Все развеселились, а Минни покраснела и прикрыла лицо салфеткой.) – Минни стала моей лучшей подругой с того самого дня, когда мы впервые встретились в летнем лагере и нам было по пятнадцать лет. В ту самую секунду, когда я увидела ее сидящей на скамейке и в девять утра жующей бисквиты из коробки для ланча, я поняла, что нам суждено стать подругами.

Минни опустила салфетку и пожала плечами, когда все засмеялись, глядя на нее.