Через пропасть в два прыжка

— Нет, — поморщился Вашко и сразу же поправился. — Речь не идет о виновности кого-либо. Все сильно запутано. Вы понимаете меня?

— Отлично, отлично понимаю, — с готовностью отозвался Сухонцев. — Мы всегда рады содействовать органам в их важной и нужной работе.

Вашко с любопытством посмотрел на него и ничего не сказал.

— Он не был похож на обычных продающих, — сбиваясь, начал продавец. — Какой-то торопливый, суетливый. Ему очень надо было избавиться от машины. Понимаете меня?

— Зачем? Как вы думаете?

— Не могу предположить… Сейчас все стараются вложить деньги во что-то, а он, наоборот, избавлялся от товара. Я даже подумал, не краденая ли? Но все было в полном порядке. Допускал и аварию… Вдруг кого задавил и хочет избавиться от улик. Потом сообразил, что есть лучшие способы — имитировать угон, к примеру. Или еще чего…

— Вот вы говорите, что в нем была заметна торопливость. Это с самого начала? Как он вообще появился здесь? Его кто-то привел?

— Никто его не приводил, — поспешно, даже слишком поспешно отреагировал на вопрос Вашко Сухонцев. — Он сам! Я как раз крутился под навесом — там один «чайник» приценивался к дипломатическому «мерсу», но я почуял праздное любопытство, и боялся, как бы чего не открутил, а тут этот… — он указал на фотоснимок. — Мнется, как водится, не знает, с чего начать. Ну и мне особого интереса нет. Он к Валентине… Ну, это та, что за стойкой в зале — вы видели. Она баба наметливая, машину еще у ворот приметила, подзывает: «Слышь, — говорит, — позавчера клиент как раз про такую намекал…» Я в записной книжке порылся — глянь, верно. В самую точку! Подхожу к старикану, как водится: «Чего желаете, папаша!» А он мне: «Продать надо!» А самому, видать, жаль тачку — сил нет… «Пойдем, — говорю, — посмотрим…» Посмотрел — машина в норме. Не девственница, конечно, но в полном порядке. Ну, ключ на тридцать… Мелочевка! Пробег, прямо скажем, детский. А он тут и спрашивает: «Как долго может продлиться эта процедура?» Он отчего-то подумал, что машина продается сперва магазину, а покупатель потом находится… Ну, пришлось просветить — говорю, недели за две-три, глядишь, и подыщем кого. Про этого, что на примете был, не говорю. А зачем, это не его в общем-то дело. Тут он меня и огорошил: «Я заплачу, только ты помоги уладить сегодня». Я чуть наземь не плюхнулся. «За день? — говорю. — Вы, папаша, не того?» А он на полном серьезе: «Может, и того, да за мной, приятель, не постоит — отблагодарю…» Ну, у нас к этому, сами понимаете строго. Пообещал, что посодействую, и позвонил тому, что ждал… Примчался, как миленький, ну и действительно сварганили за день. К вечеру поспели и в ГАИ, и, как говорится, на бензоколонку…

Вашко заметил, что Сухонцев тщательно обходит финансовые вопросы, и не стал расспрашивать — ему и так было абсолютно ясно — без крупных «подмазок» здесь не обошлось.

— О чем еще говорили? Времени было достаточно.

— Да, минут сорок, пожалуй… Пока клиент добирался.

— Не спрашивали, что у него за срочность такая? — Вашко закурил, и Сухонцев, увидев дорогие сигареты с изображением верблюда, оценил этот факт по достоинству. В его голосе заметно прибавилось непоказного уважения.

— Спрашивал. Он однозначно ответил: дело, мол, житейское. Надо, говорит, родне помочь. А что за родня, из-за которой машину продавать надо, не сказал. Да и я не спрашивал. Какой мне интерес.

— Ясно! — Вашко огладил усы. — Проверили вы машину, что дальше?

— Во двор закатили… Он еще про цену поспрошал — дадут за нее семь тысяч или нет.

— Что ответили?

— Сказал, что по всем правилам тянет на пять, а дальше как договорится.

— С кем договорится?

— С покупателем… Это же обычное дело — по нашим расценкам пять, да с ним на две сверху и порядок. Так все делают.

— И вот приехал покупатель. Минут через сорок — я правильно понял?

— Ну да… Времени немного прошло. Коробку какую-то бросил у входа и к машине. Лазил, смотрел, чуть не на зуб пробовал. Потом они в угол отошли. Я не лез. Долго они промеж себя толковали. Старик все горячился, руками размахивал, а тот, видать, сопротивлялся. Потом хлопнули по рукам и пошли на оформление. Если надо, я документы подниму — точно цена там проставлена, но мне помнится пять шестьсот с копейками. Проверять будете?

— Ни к чему! Пять так пять… а потом?

— Потом они вместе сели и поехали со двора.

— Старик за рулем?

— Нет. За руль сел молодой.

— Старик сзади или спереди расположился?

— Рядом. Сзади коробку поставили. Берег, видать, ее очень.

— Что за коробка?

— Обычная, как от магнитофона, картонная. Не знаю, что у него… Тесемочкой перемотана — может, чего и было, но вроде легкая.

— Еще вопрос, — Вашко покрутил в руках сигаретную пачку. — Какими деньгами расплачивался?

— Прямо скажем, не крупные — больше десятки и двадцатипятирублевки, «полтинников» было мало.

— Из коробки доставал?

— Простите, не приметил…

— А расчет с ним, со стариком, был при вас?..

— Упаси бог… Это личные дела, я в этом не помощник. — Сухонцев отчаянно закрутил головой.

— Еще светло было?