Чёрная бабочка, летящая во тьму

Я крепче сжала руку маленького плюшевого мишки, у которого из разорванного шва торчала вата. Стояла в начале коридора, пытаясь понять причину шума, доносящегося из гостиной, мне было очень страшно. Крики отца всегда пугали, потому что у него был очень низкий голос и устрашающий взгляд, когда он злился. Я чувствовала, как мое маленькое сердце тысячу раз подряд ударилось о грудную клетку, дверь гостиной с громким шумом открылась. Я посмотрела на отца, который некоторое время молча стоял перед дверью.

– Что ты здесь делаешь? – крикнул он.

Я вздрогнула и крепче схватила плюшевого мишку за руку.

– Почему ты кричишь? – тихо спросила я.

Отец посмотрел на меня самым устрашающим взглядом, на который только был способен. Я сделала шаг назад и подняла свои большие глаза, чтобы посмотреть на него. Каждый раз, когда смотрела в них, я видела могилу, ожидающую возможности поглотить мое тело.

Отец сделал шаг ко мне, его взгляд на мгновение скользнул по моему лицу. Он слегка наклонился.

– Не путайся под ногами. – Голос звучал угрожающе. – Иначе я тебя затопчу.

Его большие руки обхватили меня чуть ниже локтя, заставив поморщиться от боли. Отец с силой швырнул меня к стене, плюшевый мишка упал на пол, я сильно ударилась спиной о холодную поверхность. Почувствовала такую сильную боль в своем маленьком теле, что на мгновение показалось: меня сейчас вырвет кровью. Глаза тут же наполнились слезами, и я искренне всхлипнула, сжав губы. Отец посмотрел на меня с ненавистью. Не пожалел, не подошел и не протянул мне руку. Когда повернулся спиной и пошел в спальню, звуки плача матери, доносившиеся из гостиной, заставили рыдания, скривившие мои губы, стать сильнее.

На этот раз мне повезло больше, потому что отец не ударил по лицу, как в прошлый.

– Тебе лучше? – спросил Каран.

Когда я слабо кивнула, сильные руки медленно отпустили меня. Мужчина схватил меня за подбородок своей большой рукой, поднял мое лицо и заставил посмотреть на него. Края черного занавеса в глазах цвета воронова крыла горели. В отличие от проливного дождя в них пылал черный огонь.

– Я не буду требовать от тебя никаких объяснений.

– Спасибо, – прошептала я.

Каран ничего не сказал. Схватил меня своей теплой рукой. Я задержала дыхание, когда моя маленькая ладонь исчезла в его большой. Он открыл дверь переднего пассажирского сиденья машины и помог мне медленно залезть. Каран убрал свою руку, и в моей груди появилась дыра, похожая на колодец. Закрыв мою дверь, он сел на водительское сиденье и завел двигатель машины. Пока обогреватель нагревал салон, моя кожа на мгновение отвергла его тепло, тело дрожало от шока и боли. На сильных руках Карана все еще блестели капли дождя. Холод пронзал, как горящий нож, я поняла, что не могла привыкнуть к теплу, медленно растекающемуся по коже.

Несмотря на то что двери машины были закрыты, я слышала шум дождя так ясно, как если бы находилась снаружи. Перевела взгляд на лобовое стекло, с которого дворники смывали капли. Я не задавалась вопросом о причине возникновения боли в теле, кажется, уже привыкла все время чувствовать ее.

– Тебе все еще холодно? – спросил мужчина глубоким голосом.

– Нет, – ответила я, и голос дрогнул, когда я покачала головой.