Черная изба

Ветер пел по-настоящему красиво. Его чистый и ясный голос хотелось слушать еще и еще, к тому же оказалось, что он знает несколько Катиных любимых песен. Определенно, сегодня на бульваре ей повезло больше, чем вчера. Она самозабвенно подпевала, забыв о якобы больном горле. Откуда-то появилась бутылка пива в бумажном пакете и пошла по кругу. Ветер в перерыве между песнями отхлебнул, вытер горлышко рукавом и протянул бутылку ей, и Катя тоже храбро отпила, невзирая на брезгливость и на то, что пиво она не любит. Ей снова было хорошо, и наплевать, что солнце клонится к закату, а мама, наверное, уже ищет ее по всему городу. Пусть и за нее немного поволнуется. Катя нарочно отключила на телефоне звук и вибрацию, чтоб потом с честными глазами сказать, что не слышала звонка.

Стало прохладнее, из кустов повылезали комары. Катя поежилась и полезла было в рюкзак за кофтой, но тут ей на плечи опустилась тяжелая кожаная куртка. Она вздрогнула, подняла глаза и увидела, что Ветер улыбается, глядя на нее сверху вниз.

– Что-то стало холодать. – Юля тоже куталась в свой черный балахон. – Ветер, может, к тебе уже?

– Давайте, – согласился тот. – Тут недалеко, – пояснил он специально для Кати и снова подмигнул. – Пойдешь с нами?

– Тебя на ночь-то отпускают? – спросила еще одна девчонка, кажется, ее называли Морвен. Катя за этот вечер услышала слишком много странных имен, чтобы успеть запомнить все.

– А чего меня отпускать? – задрав подбородок, ответила Катя. – Мне восемнадцать, где хочу, там и ночую.

Морвен с недовольным видом отошла. Кажется, внимание Ветра к Кате ее не устраивало, но ему это явно было не интересно.

Гитару упаковали в пестрый от значков и нашивок чехол, мусор покидали в урну, и вся компания, гомоня, двинулась вниз по бульвару. Ветер на ходу приобнял Катю за талию, развлекая ее ненавязчивой болтовней. Иногда он прижимал ее чуть крепче, и Катя с удивлением заметила, что ей это приятно. Они свернули во двор девятиэтажки, миновали клумбу, обложенную булыжниками, и подошли к подъезду.

– Вперед, мои храбрые спутники! – шутливо произнес Ветер, прикладывая к домофону магнитный ключ и распахивая дверь. – Ноги не переломайте, в подъезде опять света нет.

Квартира оказалась маленькой, тесной и довольно грязной. Чем-то она напоминала комнату Мишки Великанова в общаге – наверное, скопищем немытых тарелок в раковине и коричневыми кружочками от чашек на кухонном столе. Линолеум на полу был старый и вытертый, почти никто из гостей не разувался, но Катя была воспитана иначе и все-таки сняла в прихожей кроссовки. От такой вежливости подошвы ее светлых носков быстро стали темно-серыми, но здесь до этого никому не было дела.

Компания разместилась в узкой длинной комнате, где вдоль одной стены стояли диван и высокий шкаф, а другую почти полностью занимал стеллаж, набитый книгами и какими-то разноцветными коробками. Кого-то отправили за пивом и загадочными «ништяками», с ними пошла и Юля – единственная, кого Катя более-менее знала. Морвен и еще одна девчонка ушли на кухню и чем-то там гремели. Остальные расположились на диване и вокруг него на полу. Ветер включил компьютер, который стоял на маленьком угловом столе у окна, и в комнате зазвучала музыка. Что-то на немецком, довольно приятное.

– Нравится? – спросил он, глядя на Катю через всю комнату.

– Ничего, – кивнула она, чувствуя, как краснеют уши. Как все странно… В комнате остались одни парни, может, ей тоже нужно пойти на кухню? Но она здесь в первый раз, как-то глупо строить из себя хозяюшку. Она принялась рассматривать плакаты и флаги неведомых государств, почти сплошняком покрывающие стену над диваном. Узкая полоса старых обоев в бледный цветочек над самой спинкой была свободна, и на ней пестрели какие-то каракули, выведенные разноцветными ручками и маркером. Катя наклонила голову, чтобы приглядеться, и почувствовала теплое дыхание на затылке.

– Изучаешь мою стену славы? – промурлыкал Ветер у нее за спиной. – Тебе тоже надо оставить автограф, ты же тут впервые. Ручка есть?

– Н-нет… – В старой сумке была, конечно, но в новом рюкзаке болтался только телефон.

– Ничего, сейчас найдем. – Он повернулся к стеллажу и начал рыться на одной из полок. На пол полетели какая-то настольная игра и пухлый фотоальбом. Катя ахнула и присела на корточки, не зная, за что хвататься. Альбом, падая, раскрылся – и стало понятно, почему он такой пухлый: вместо фоток в прозрачные кармашки были вложены лоскутки, бумажки, ленточки, нитяные браслеты, а еще… Сначала ей показалось, что там сушеные стебли травы или что-то в этом роде, но, приглядевшись, она поняла, что это косички. В каждом пакетике лежала заплетенная в косичку прядь волос. Черные, светлые, рыжие… Как в парикмахерской, в каталоге с разными красками для волос.

Катя нервно икнула и захлопнула альбом. Что еще за магия вуду?

Ветер даже внимания не обратил на то, что что-то упало. Он наконец откопал среди своего хлама ручку и протянул ее Кате:

– Вот, прошу вас, мадемуазель!