Разве я могла смириться? Я зарычала, звук шел из самого горла, глухой, перекатистый, нечеловеческий. Заострились клыки, я впилась в руку мужчины. Солоноватая, теплая кровь коснулась языка, и я сомкнула клыки настолько сильно, насколько смогла.
Мужчина заорал, чудом выдернул руку и, попятившись, свалился на пол. Мать вскрикнула, Илигор побледнел. Я же тяжело дышала, вытирая чужую кровь с лица.
Я не верила, не могла поверить, в то, что только что сделала! Меня всегда называли скромной и вежливой девочкой: такой должна быть леди. И сейчас я стояла, не в силах пошевелиться. Боялась, что меня накажут, боялась, что разочаровала Илигора и маму.
Глупая девчонка! Первым делом поднявшийся мужчина наотмашь ударил меня по лицу, так, что я упала, и прическа, державшая на шпильках, рассыпалась. Чуть не плача, я посмотрела на Илигора, потом на маму, но они молчали. Они не сделали и шага, чтобы остановить этого человека: брат виновато рассматривал ковер, мама, ломая руки, стояла у окна. Видели ли они, что происходит?
- Я заставлю тебя за это заплатить! Ты еще пожалеешь, будешь умолять меня на коленях о прощении! - Маг поднял меня за волосы, не обращая внимания на мой писк. Я упиралась ногами, и царапалась, и кричала. До последнего момента я молила родных заступиться за меня.
Но тщетно. Мужчина втолкнул меня в темную комнату на пятом этаже и, прежде чем уйти, ударил еще раз.
- Если бы маги за тебя не платили, я бы тебя сам убил, тварь!
Повернулся ключ, и темнота затопила комнату. Я сжалась в клубочек на полу, глотая слезы и пытаясь справиться с отчаянием. Душа корчилась, сгорала в пламени ярости, страха и обиды. Как я ненавидела их! За то, что отдали меня, как вещь, которую можно переделать! За то, что стояли и смотрели, но так ничего и не сделали, чтобы мне помочь!
- Ненавижу, ненавижу, - повторяла я про себя без конца.
Хлюпая, я вытирала кровь, капающую из носа. Я задыхалась в этой комнате, задыхалась от собственной беспомощности и ненависти. Вскочив, я заметалась, пытаясь найти выход. Мне нужен был свет. Воздух. Свобода!
Но из углов наползали тени, и лишь в маленькое, прямоугольное окошко под самым потолком заглядывал лунный свет. Я взяла стул и, взобравшись на него, дернула решетку. Сначала робко, сдерживая зверя. Потом сильнее и сильнее, вкладывая всю горечь, весь страх! Я разодрала руки об острые края прутьев, отбила костяшки пальцев, но когда я вдохнула холодный воздух, моя душа пела.
Я была свободна. Я смогла. Именно в тот день я умерла, чтобы родиться вновь.