Черная книга

Повесив трубку, Галип отдался во власть странного волнения, и непонятно было, чего в нем больше, в этом волнении: радости или страха, тревоги или спокойствия, жажды мести или братской любви. Он начал поспешно рыться среди тетрадей, старых статей и газетных вырезок, сам не зная, что ищет. Доказательства того, что на его лице есть буквы? Но буквы были и без того видны совершенно отчетливо, равно как и заключенный в них смысл. Или логическую зацепку, которая поможет выбрать историю для рассказа? Но он сейчас был не способен поверить во что-либо, кроме собственного гнева и волнения. Может быть, он искал пример, который убедительно покажет, как прекрасна тайна? Но Галип знал, что слушателей убеждает лишь искренняя убежденность рассказчика. Он порылся в шкафах, быстро перелистал тетрадь с адресами, прочитал по слогам «ключевые фразы», бросил взгляд на карты, перебрал фотографии лиц, не задержавшись ни на одной. Затем собрался было заглянуть в коробку с реквизитом, но тут заметил, что на часах уже без трех минут девять, обругал себя – так и опоздать недолго – и стремглав бросился на улицу.

В две минуты десятого он дошел до многоэтажного дома напротив лавки Аладдина и укрылся в темном углублении подъезда. Никого, похожего на лысого рассказчика и женщину, которая могла быть его женой, на проспекте не было. Галип злился на них за то, что продиктованные ему телефонные номера оказались неверными. В конце концов, кто кого обманывает, кто кого водит за нос?

Сквозь заполненную товарами витрину было непросто разобрать, что́ происходит внутри лавки Аладдина, пусть и хорошо освещенной. За игрушечными ружьями, подвешенными на бечевке, за резиновыми мячами в сетках, масками орангутанга и Франкенштейна, настольными играми, бутылками ракы и ликера, разноцветными модными и спортивными журналами и куклами в коробках время от времени проглядывала фигура Аладдина, который то выпрямлялся, то вновь нагибался, пересчитывая нераспроданные газеты, приготовленные для возврата. Больше в лавке никого не было. Жена Аладдина, днем стоявшая за прилавком, сейчас, должно быть, уже поджидала возвращения мужа дома, на кухне. Внутрь зашел какой-то человек, Аладдин вернулся за прилавок, и тут же перед лавкой показались новые посетители, при виде которых у Галипа екнуло сердце: пожилая супружеская пара. Через некоторое время первый, странновато одетый покупатель вышел, а следом за ним лавку покинули и супруги. Муж взял жену под руку, в другой руке у него была большая бутылка. Галип сразу понял, что это не те, кого он ждет: слишком уж погружены в свой собственный мир. Потом порог лавки переступил господин в пальто с меховым воротником и завел с Аладдином разговор. Галип от нечего делать попытался представить себе, о чем они беседуют.