Чёрная метка

Сам мистер Степан Дженкинс был преуспевающим лондонским адвокатом и на протяжении последнего десятилетия представлял в Международной морской организации[2] интересы ряда крупных грузоперевозчиков и судовладельцев. Выглядел он немного старше своих лет — возможно, вследствие излишней полноты или из-за манеры одеваться, консервативной даже по лондонским меркам.

— Мне хотелось бы обсудить с ним ряд вопросов, связанных с инцидентом на судне «Карина».

— О да, это была драматическая история… — Мистер Дженкинс сделал вид, что задумался:

— А что именно вы хотели бы обсудить?

— Как я уже имел честь сообщить вам и устно, и письменно, речь пойдет об определенной денежной компенсации.

— Ах, вот как… — Англичанин приподнял брови, будто услышал нечто совершенно неожиданное и новое для себя. — Насколько я понимаю, коллега, вы специализируетесь на Международном морском праве?

— Ну, не слишком давно…

— Однако именно вы представляете в Лондоне интересы Российского профсоюза моряков?

— В первую очередь я сейчас представляю интересы семьи российского гражданина — покойного капитана судна «Карина» Валерия Зимина, — посчитал необходимым уточнить Виноградов.

— Ах, вот как… — повторил мистер Дженкинс.

Как правило, на собеседников обоего пола он производил при знакомстве крайне благоприятное впечатление — в первую очередь, очаровательным румянцем на своих щеках и неизменной улыбкой. Румянец, впрочем, вполне мог оказаться следствием повышенного давления, а улыбка была всего лишь призвана демонстрировать дружелюбие и отвлекать собеседника от внимательного, цепкого взгляда…

— И при чем же здесь господин Майданович? Если не ошибаюсь, этот капитан скончался из-за обострения хронической язвенной болезни.

— Нет, из-за сердечного приступа. — Британское хладнокровие вошло в легенды, однако и Владимира Александровича Виноградова вывести из себя было не так уж просто:

— По мнению моих доверителей, смерть капитана Зимина произошла в результате преступного бездействия целого ряда лиц… Как известно, сомалийские пираты, захватившие «Карину», потребовали выкуп в размере тридцать пять миллионов долларов за освобождение судна и ее экипажа. Впоследствии сумма была снижена до пяти миллионов долларов, однако Украина отказалась вести переговоры с пиратами, террористами или другими прочими бандитами, сославшись на практику ведущих государств мира…

— Да, это так, — подтвердил мистер Дженкинс.

— Тем не менее через какое-то время украинские власти решили обратиться к владельцу «Карины» господину Майдановичу с просьбой заплатить пиратам деньги. Господин Майданович на эту просьбу так и не отреагировал…

Владимир Александрович сделал паузу, но, не дождавшись ответной реплики собеседника, продолжил:

— В результате к тому моменту, когда злополучный сухогруз освободили российские морские пехотинцы, капитан Зимин уже скончался. Его сердце не выдержало неопределенности, растянувшейся на несколько недель, тяжелейшего стресса, физических и психологических перегрузок…

Виноградов положил руку на кожаную папку с документами:

— Не желаете ли ознакомиться с результатами экспертизы? Согласно заключению судебных медиков, которое получила семья покойного, капитана Зимина вполне можно было спасти — при условии оказания своевременной квалифицированной медицинской помощи и применения необходимых лекарственных препаратов…

Англичанин изобразил на лице смесь сочувствия и озабоченности:

— Нет, не надо. Возможно, потом. Так чего же вы, собственно, добиваетесь от моего клиента?

— Капитан Валерий Зимин погиб при исполнении служебных обязанностей, до последней минуты оберегая от вооруженных пиратов судно, принадлежащее господину Майдановичу, экипаж и весьма, скажем так… специфический груз, — напомнил Виноградов. — Однако семья покойного после его гибели не получила фактически никакой компенсации. Российские и украинские власти по-прежнему молчат, а страховая компания отказалась квалифицировать все произошедшее даже в качестве несчастного случая на производстве — так, обычная смерть вследствие естественных причин…

Мистер Дженкинс непонимающе покачал головой:

— Да, но при чем здесь мой клиент? Насколько мне известно, требования морских профсоюзов и так уже удовлетворены: команды торговых судов и рыболовных траулеров при прохождении вод Сомали и Нигерии смогут теперь получать специальные — и не маленькие, между прочим, — надбавки к основной зарплате. Это мировая практика при обеспечении судовождения в опасных условиях. Кроме того, моряки получили право отказываться от опасных рейсов в зоне действия пиратов — в этом случае компании-судовладельцу придется за свой счет репатриировать их домой.

— На момент смерти господина Зимина подобные решения еще не были приняты. Судовладельцы слишком долго отказывались признавать прибрежные воды Восточной Африки зонами, приравненными к зонам военных действий…

— Вполне естественно, — кивнул мистер Дженкинс. — Кому же хочется платить больше?

— И в результате семья капитана…

Но англичанин уже попытался перевести разговор в другую плоскость: