Черная невеста

– Милосердно с вашей стороны разрешить мне это, но… – он перевел взгляд на Флоренс, – но любопытства в вас больше, чем милосердия, как мне кажется.

Выглядел он сейчас так, словно она загнала его в угол и приставила к горлу нож. Флоренс заерзала. Платье вдруг показалось тяжелым и колючим, а ботинки – слишком жесткими.

– Вы верите в то, что судьба порой дает нам второй шанс, чтобы исправить ошибку, Флоренс? – спросил он, отложив в сторону приборы.

Флоренс моргнула.

– Нет, – призналась она.

– Конечно. – Ронан кивнул. – Ваша жизнь пока не так длинна, чтобы начать верить в совпадения и вторые шансы. Я тоже не верил. Слишком уж это похоже на веру в добрых фей, исполняющих желания. Уж скорее я готов верить в то, что не повторю некогда совершённой ошибки, последствия которой для меня что псы Дикой Охоты.

Флоренс не до конца поняла, о чем он, но лишь кивнула, услышав знакомые слова, и в голове у нее появился Ронан, темная фигура среди пустошей на фоне хмурого неба, облака на котором были похожи на страшных псов.

– И когда я вдруг оказался в обстоятельствах, похожих на те, в которых когда-то был, я решил поступить иначе. Не формально, как было с Айсой, – он откашлялся, словно имя кольнуло горло, – с одной моей знакомой. А так, как того требовало сердце. Может быть, Флоренс, я ошибся, но это будет другая ошибка и другие последствия. – Он замолчал.

И Флоренс поняла, что спрашивать о чем-то еще было бы лишним.

Ронан не ответит. Он и так открыл ей больше, чем мог бы. Больше, чем хотел бы открыть кому-то вроде нее.

– Большое спасибо за ответ, мистер Макаллан, – сказала Флоренс.

Кажется, он облегченно вздохнул.

– Спасибо за вопрос, Флоренс.

Время шло медленно и в Августе, и здесь, но это было разное медленно. Там, в большом городе, заключенная в стенах дома, который так и не смогла назвать своим, Флоренс думала о времени как о грязной воде, которая остается после стирки, или о пыльном окне, выходящем на шумную, суетливую улицу. Первые дни после того, как все случилось, она вообще потерялась: иногда казалось, что прошел уже месяц, иногда – что она проспала неделю, иногда – что на миг закрыла глаза, а очнулась на следующие сутки. Приходилось постоянно спрашивать, какой сегодня день, потому что эти дни были очень похожи один на другой: как будто бы ты идешь по дороге сквозь туман. Приходил мистер Данлоу вчера или сегодня? Новая встреча с врачом, который расспрашивал про ее приступ и пилюли, назначена на завтра или через три дня? Флоренс казалась себе куклой, которую иногда тормошили, чтобы она заговорила или заплакала.

Здесь, вдалеке от людей и шума, туман перестал быть метафорой. Флоренс видела его утром из окна спальни: густой, поднимающийся из низин, он таял в лучах солнца и исчезал. Но сама Флоренс в нем не блуждала – разве что однажды, в день, когда холодная дымка продержалась подольше, они с Ричардом немного заблудились, но быстро нашлись.

Лорд Макаллан даже не успел отправить никого искать их.

Казалось, прошел месяц, хотя на деле она провела в Лаггане меньше двух недель. Здесь не было ни ежеутренних газет с датой выхода, ни чаепитий, за которыми обсуждали новости столицы, ни обязанности выходить в люди. Ничего. И в этом Флоренс находила своеобразное удовольствие: отсутствие новостей, которое раньше тревожило бы ее, сейчас казалось тем единственно правильным вариантом существования, который только мог быть.

Поэтому, когда новости все же появились, ей показалось, что земля ушла у нее из-под ног.

– Дело сдвинулось, леди Флоренс, – сказал Ронан.

Он спускался по лестнице в холл, держа в руке письмо.

День был пасмурным, и не стоило даже думать о том, чтобы пойти прогуляться. Флоренс сидела в старом глубоком кресле, закинув ноги на специальную скамеечку – очень удобно, и читала, точнее, листала справочник по ботанике.

Ричард спал под креслом. Лорд Макаллан, заметив привязанность пса к гостье, сказал, что, видимо, тот воспринял ее как внезапно появившегося в замке ребенка, за которым нужно следить. Возможно, так и было.

Когда Флоренс резко встала, пес обиженно заворчал.

– Мистер Данлоу прислал письмо. – Ронан протянул лист Флоренс. – Хотите прочитать сами или мне пересказать вам?

– Расскажите! – попросила она, потому что от тревоги мысли вдруг спутались.

– Как я и говорил, Орден принял решение в вашу пользу, поздравляю. – Он позволил ей взять письмо в руки. – Целиком и полностью, перед законом и перед людьми леди Флоренс Найтингейл, простите, что называю вас так, оправдана. Теперь это закреплено печатью Ордена, и никто не вправе это оспорить. О неприятном и приятном одновременно: ваша вдовья доля тоже сохранена за вами, несмотря на обстоятельства произошедшего… Флоренс, вам плохо?

– Нет, я… – Строчки расплывались перед глазами. – Пожалуй, сяду.

– Конечно. – Он осторожно подхватил ее под локоть и помог вернуться в кресло. – Принести воды? Нюхательную соль? Не стоило мне говорить все так резко, но я обрадовался за вас.

– Спасибо. – Голос еле слушался ее. – Сейчас все пройдет. Мне нужно отдышаться.