Чёрная Погоня

Стражники тащат Казимира дальше, в небольшую клетушку, посреди которой стоит та самая конструкция, от которой он безуспешно пытался бежать, только здесь на ней нет ни малейших следов ржавчины, и на цепях закреплены не крючья, а жутковатые механизмы, напоминающие манжеты с множеством зацепов.

Обрюзгшая тётка с неестественно рыжей шевелюрой, в мясницком кожаном фартуке поверх неряшливого платья из плотной клетчатой ткани и в толстых резиновых перчатках до локтя, хватает Казимира за руку так, что тому кажется, будто кость вот-вот хрустнет и переломится. Оттягивает кожу на его запястье, словно пытаясь оторвать. Потом то же повторяется со второй рукой.

-- Ещё позже не могли его привести? Всё, испорчен. Покажите Климайтису, может ему ещё пригодится...

Она говорит это стражникам, но их уже нет. Как нет и выхода из клети, да и женщина в мясницком фартуке тоже исчезла.

Есть только Казимир и огромный металлический станок: рама закреплённая в шарнирах, четыре мощных лебёдки в углах рамы и цепной привод от тяжелого тяглового цилиндра. Рама чуть покачивается, станок дребезжит и поскрипывает. Казимиру чудится в этих звуках нетерпеливое нутряное ворчание голодного зверя.

В спину ему упирается решётка клетки -- внезапно оказавшись гораздо уже, чем казалась вначале. Пленник озирается, пытаясь понять, что заставляет решётку сужаться, но не может найти причины. Всё остаётся прежним и, вопреки логике, места остаётся всё меньше.

Станок нависает над Казимиром и в тот момент, когда для двоих места не остаётся, рама проворачивается в креплении и Казимир оказывается внутри, прикованный к ней.

Одна из манжет охватывает правую руку, крючья внутри неё впиваются в кожу и откуда-то сверху звучит голос:

-- Тише, тише, не три так сильно.

Казимир открыл глаза: его рука лежала на табурете, застланном окровавленной тряпкой и плотная, деревенского склада, девица, обтирала рану губкой. Над ней стояла дородная матрона, судя по схожим чертам лица -- мать девицы.

-- Ничего,-- прошептал Казимир,-- мне почти не больно.

Он попытался выдавить из себя улыбку, но не был уверен, увенчалась ли эта затея успехом.

-- Лежи, пловец,-- кивнула ему матрона,-- Другой бы на твоём месте уже б с Той Самой гулял, а ты, глянь, живёхонек.

-- Сколько... я...

-- Три дня без малого. Знахарка говорила, чтобы плот тебе начинали готовить, а ты, смотри, оклемался.

Казимир промолчал. Как он вновь заснул -- он не помнил.

Проснулся он на следующий день, терзаемый скорее голодом, чем раной -- и с аппетитом позавтракал пресной похлёбкой. Франциск, хозяин дома, тот самый что подобрал его в Ржанице, удивлённо рассматривал розоватое пятно на руке Казимира, там где пару дней назад была сквозная рана.

-- Заживает на тебе, барин, словно ты жильник.

-- На жильнике?

-- А то... С него жилы на тягловый жгут рвут, а через день новые отрастают.

Казимир покачал головой.

-- Нет, не отрастают. С жильника один раз можно жгут смотать, пока в рост не пошёл. И они не выдерживают. Да и был бы я жильником -- молчал бы.

-- Неужели такой ценный зверь?-- усмехнулся хозяин.

-- Они говорить не умеют.

-- Сам-то ты их хоть раз видел?

-- Я при дворе княгини Ирены ведал жгутовой мануфактурой.

-- И как такая важная шишка оказалась пришпиленной к железяке?

-- Княгиню убили. За мной гнались. Я попытался скрыться в болотах, надеялся, что спешиваться конная погоня не станет.

-- Так они и не спешились,-- гоготнул Франциск,-- куда дальше подашься?

-- Не знаю,-- Казимир пожал плечами,-- Может, в Пауткпилс и дальше, к Лютешу. Может, в Чаротну Дрыгву. Дело своё я знаю. Не пропаду.

-- А ломовую тягу сможешь починить?

-- Посмотреть смогу. Починить не обещаю.

Франциск передал Казимиру массивный цилиндр, завёрнутый в промасленную тряпицу.

-- Ты только, барин, аккуратнее -- тяга на полном взводе. Мужички у нас, того, перекрутили лишнего. Кузнец сказал, что взвёденную даже смотреть не станет.

Казимир положил цилиндр на табурет и осторожно, придерживая собачку предохранителя, снял кожух с механизма.

-- Здоровые у вас мужички. Подойди сюда, третья рука нужна. Вот здесь зажми грейфер, чтобы не соскочило.

Франциск опасливо прижал зубчик грейфера, косясь на чёрную катушку жгута, затянутого до отказа.

-- Палец мне не отхватит?

-- Нет. Держи. Вот здесь есть блокиратор, он должен стоять слева, когда усилие слишком большое, он смещается вправо и клинит водило. А "мужички" твои умудрились провернуть ещё на пол-оборота.

-- И что, сломали?

-- Нет. Блокиратор сместился ещё дальше, и отжал лапки зарядной передачи... Всё, можно отпускать.

В комнату вбежал тот самый лопоухий юноша, что рулил лодкой Франциска.

-- Батя, солдаты в деревне. Ищут кого-то.

Казимир неуклюже вскочил, на ходу защёлкивая крепления кожуха, сорвал со стены самострел и, вставив тягу в привод, передёрнул затвор. Костыль -- металлический штырь с пропилами от утяжелённого наконечника к хвосту -- выскочил из магазина в ложе как раз вовремя, чтобы оказаться нацеленным на вошедших солдат.