Чёрная Погоня

-- Положим, я вру,-- усмехнулся князь,-- а скажи, тебя не мучают в последнее время неприятные видения? Ржавчина кругом, кровь, крики?

-- Яд. Ты отравил меня.

Тройден рассмеялся.

-- Вспомни, жильник, когда я полагался на яд? Эту часть материнского ремесла унаследовал себе Ян. Мать наивно считала, что он сможет продолжить её дело. Раскрыла ему секреты, о которых я могу лишь смутно догадываться. Но из всех загадок живого существа его интересовало лишь как его можно убить. Но даже он не травил тебя.

-- Что же тогда?

-- Зелья моей матери дали тебе человеческий разум и даже что-то вроде души, но они не действуют постоянно. Каждый день ты должен выпивать каплю эликсира, иначе рассудок покинет тебя навсегда. У меня сохранились запасы из княжеской лаборатории и рецептура. Прихвостень Яна уже стоял над бумагами с горящим факелом, когда я убил его собственной рукой. Я дам тебе твою жизнь, жильник, но ты будешь служить мне, как служил моей матери.

Тройден достал из кармана маленький пузырёк с желтоватой жидкостью. Казимир опустил меч, шагнул к князю и замер -- пузырёк был наполнен кровью. Ещё секунду назад это было не так, но сейчас Казимир был убеждён: кровь.

Это -- кровь Ирены, смешанная с ядом.

Кровь Ирены.

Бутыль из алхимического стекла, подвешенная внутри огромной ржавой конструкции посреди княжеских покоев. Бутыль, наполненная чем-то бурым.

Конструкция приходит в движение, разворачивается и, да, это тот самый механизм для выдирания жил из живого существа, потому что только так можно сделать настоящий жгут, способный запасти силы сотни лошадей.

И сейчас этот механизм надвигался на Казимира, движимый отравленной княжеской кровью.

Ржавые хлопья падали с потолка и камин светился подобно грозовому фронту.

Внутри Казимира вскипела глухая ярость и, сдвинув до упора редуктор на рукояти меча, он бросился на стальную раму. Та, невероятными движениями увернувшись от первых двух ударов, третий приняла на себя и, закричав человеческим голосом, развалилась на части.

На какой-то момент Казимиру показалось, что он видит разрубленного пополам человека и осколки стекла в крохотной лужице, но в дверь вбежали заводные манекены и Казимир принял бой среди крови, ржавчины и человеческих криков.

Утро. Серое, туманное. До осени осталось полшага. От замка, на механических лошадях, приводимых в движение жгутовой тягой, скачут глашатаи. И все, кого они встречают на своём пути, торопятся скрыться, чтобы даже не смотреть на облачённых в вороную сталь вестников.

К сёдлам ездоков приторочены стальные колокола без языков. И из этих колоколов доносится сухой голос:

-- Я, князь Ян Гедивенос, своим княжеским указом, объявляю Чёрную Погоню по Казимиру Жильнику, убившему княгиню Ирену и её сына, князя Тройдена. Пусть нигде он не найдёт приюта. Пусть будет проклят каждый, кто увидит хотя бы тень его и не донесёт. Любого, кто поможет Чёрной Погоне, ждёт щедрая награда. Любого, кто встанет на её пути ждёт мучительная смерть.

Скачут заводные лошади, несут княжескую весть. Расступаются фигурки редких ещё по утру встречных и кажется что в каждом из них, приводя тело в движение, раскручивается свой собственный жгут.