Читаем Чёрная птица полностью

Жизнь — бумеранг. Жизнь наглядный пример воплощения физических законов. В жизни всегда и во всём соблюдается баланс, за чёрной полосой всегда идёт белая, чтобы что-то получить — обязательно нужно что-то отдать. Сегодня я дал бабушке на улице 100 рублей, а завтра в бизнесе, как бы из ниоткуда, состоялась прибыльная сделка, или на работе дали премию. Сегодня ты помог застрявшему в сугробе на своих "жигулях" незнакомцу, а завтра встретил долгожданную любовь всей своей жизни. Немного утрированно, но если вдуматься и понаблюдать, то так это и работает. Чтобы что-то получить, сперва ты должен что-то отдать. Не будь жадным, не жалей сил и денег, эмоций на добрый дела. Всё вернётся, обещаю. Успех любит тех, кто помогает этому миру соблюдать баланс. Успех любит щедрых.

Три часа дня, и я до сих пор не ел. Под глазами отвратительные мешки, чувствую легкий озноб. Странно, что при всех этих факторах у меня отличное настроение. Какую-то душевную легкость, что ли, испытываю. Созерцая мир сквозь окно своего офиса, я внезапно осознал, что сегодня что-то особенное. Может быть, это из-за того, что солнце так ярко светит, или из-за свежего ветра, играющего с листьями на деревьях.

Утопии и антиутопии, числа и слова, действия и женщины, космос и стельки, козье молоко и китайские палочки — весь этот мир такой удивительный. Он разнообразный, жидкий и твёрдый одновременно, как жизнь сама. Мир может быть продажным, как шлюха, но также может быть принципиальным, как Олег. В этом мире каждый из нас находит своё место, каждое действие имеет свои последствия, каждое слово несёт в себе свою силу. Мы путешествуем сквозь жизнь, наслаждаемся моментами радости, переживаем трудности, стремимся к новым горизонтам. Иногда мы ощущаем себя потерянными в космосе, ища свой путь среди миллиардов звёзд.

Я дышу, как дракон. Сердце бьётся чаще, а дыхание очень и очень громкое. Каждое слово, которое я сейчас произношу, я произношу с ухмылкой и хрипотой в голосе. Что естественно? Нет, что-то не так. Это не просто волнение или физическая активность. Это что-то более глубокое, более темное. Я чувствую, как внутри меня что-то меняется, что-то пробуждается. Вспомнил я, как давно забытый сон, который преследует меня уже сколько дней. Сон о драконе, о его огненном дыхании и могущественных крыльях. И вдруг, я осознал, что этот сон стал реальностью. Дыхание мое стало все горячее, словно я действительно стал драконом. И в этом состоянии я почувствовал себя могущественным, непобедимым. Все вокруг замирает, а я взлетаю в небеса, готовый покорить весь мир своим огненным дыханием и своей силой.

— «Вверх-вниз, вперёд-назад, жизнь — штука без середины. Ты либо растёшь, либо уменьшаешься, либо становишься лучше, либо хуже. Тут не может быть средины, это просто очередные наблюдения.» — Закончил очередную главу своих глупых размышлений.

Глава 4

Луну ест черепаха, Ахиллес догоняет солнце, стрел никогда не было девять, не число, но слово в ближайшие дни

Ты можешь думать о себе что угодно, натянуть на себя маску кого угодно, но какой в этом толк, если ты не соответствуешь придуманному образу и даже не стремишься?

«Произвести впечатления на окружающих?» — Ну окей, произвёл. Они купились, может быть, кто-то даже начал уважать тебя больше или, например, завидовать. Но смысл-то в этом какой, если всё это даёт тебе лишь внешнюю привлекательность (или мнимую внешнюю привлекательность), но не даёт ощущение свободы, спокойствия и уверенности внутри.

Заботьтесь не о том, что о вас подумают, а о том, что думаете вы. О ваших мыслях, о ваших действиях, о ваших планах. Нет смысла думать о том, как произвести впечатление. Лучше просто стать тем, кто производит впечатление без каких-либо специальных действий. Поэтому важно оставаться верным себе, стремиться к самосовершенствованию и развитию, и доверять, что наша искренность и аутентичность произведут на окружающих наилучшее впечатление.

«Газ в пол, чего же я жду? Кто сядет за руль, вместо меня, если легенда — это я?»

Эти слова проникают в моё сознание, будто напоминая о том, что время бежит быстро, а возможности ускользают, как песок сквозь пальцы. Я чувствую, как адреналин заливает мои жилы, заставляя сердце биться ещё быстрее.

«Теперь или никогда,» — думаю я, надевая куртку и выходя на улицу. На моём лице играет уверенная улыбка, ведь я решим продолжать свой путь, несмотря ни на что. Кто, если не я сам, могу создать свою собственную легенду, наполненную яркими моментами и невероятными приключениями?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганистан. Честь имею!
Афганистан. Честь имею!

Новая книга доктора технических и кандидата военных наук полковника С.В.Баленко посвящена судьбам легендарных воинов — героев спецназа ГРУ.Одной из важных вех в истории спецназа ГРУ стала Афганская война, которая унесла жизни многих тысяч советских солдат. Отряды спецназовцев самоотверженно действовали в тылу врага, осуществляли разведку, в случае необходимости уничтожали командные пункты, ракетные установки, нарушали связь и энергоснабжение, разрушали транспортные коммуникации противника — выполняли самые сложные и опасные задания советского командования. Вначале это были отдельные отряды, а ближе к концу войны их объединили в две бригады, которые для конспирации назывались отдельными мотострелковыми батальонами.В этой книге рассказано о героях‑спецназовцах, которым не суждено было живыми вернуться на Родину. Но на ее страницах они предстают перед нами как живые. Мы можем всмотреться в их лица, прочесть письма, которые они писали родным, узнать о беспримерных подвигах, которые они совершили во имя своего воинского долга перед Родиной…

Сергей Викторович Баленко

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное