Черная роза

«Я должна войти и посмотреть! Может быть, он оставил в комнате какие-нибудь бумаги… письмо… хоть что-нибудь, что приподнимет покров тайны!»

Доминик вставила ключ в замочную скважину и повернула его. Дверь отворилась.

Это была все та же знакомая с детства голубая спаленка Николь и Анжель. Только сейчас у стены, на стуле лежали шлем и латы, а в изножье кровати — пояс с мечом и белый плащ с горностаевой опушкой и черной розой в центре. Да, — и еще около окна стояла большая, до половины заполненная водой, ванна из чистого серебра, — драгоценный трофей, привезенный прадедом Доминик из Крестового похода. На краю ванны висел большой мокрый кусок мягкого полотна; а около нее стоял маленький, но сразу приковавший внимание девочки предмет. Это был золотой флакончик с пробкой из цельного ограненного рубина.

Доминик подошла, наклонилась и подняла его. Хоть она и была равнодушна к драгоценностям, эта вещица сразу пленила её. Флакончик был квадратной формы, и на всех его четырех сторонах были чудесные эмалевые миниатюры, изображающие весьма откровенные любовные сцены.

Дом долго разглядывала их, завороженная скорее не самими изображениями, а искусной тонкой работой художника, а затем осторожно потянула за рубиновую пробку. Флакон открылся, и густой насыщенный аромат заставил расшириться и затрепетать её ноздри. Что-то волнующее, неуловимо чувственное было в этом странном запахе. Он обволакивал и заставлял вдыхать его вновь и вновь. Девочка быстро вставила пробку обратно и положила вещицу на пол. Опять наваждение! Колдовское восточное снадобье! Теперь Дом почувствовала, что и от воды в ванне исходит этот же, слабый, но необыкновенно приятный аромат.

Девочка даже перекрестилась, чего давно уже не делала. Тут явно не обошлось без козней сатаны!..

Но тут Доминик заметила на столике для рукоделий свиток с печатью. Наконец-то! Она поспешно развернула его. Это было послание короля, которое её заклятый враг показывал графу Руссильону. Девочка прочла его и разочарованно вздохнула. «Наш кузен, именуемый Черной Розой…» И ничего более! Однако, от неё не ускользнула ирония, звучавшая в королевском рескрипте. «Похоже, его величество не слишком жалует своего двоюродного брата,» — подумала она.

Итак, оставались доспехи, шлем, меч и плащ. Естественно, Дом выбрала меч. Она взялась за рукоять и вытащила клинок из ножен. Это был настоящий боевой меч, безо всяких украшений, с зазубренным и исцарапанным лезвием, явно часто обнажавшийся и побывавший не в одном бою. Дом взвесила его в руке. Он был гораздо тяжелее того меча, которым она недавно сражалась с Жан-Жаком.

Внимание девочки привлекла полустертая гравировка около гарды. Доминик подошла к окну, чтобы лучше разглядеть её, и при свете уже заходящего солнца увидела две буквы — N и R, сплетенные в вензель, увенчанный герцогской короной. Увы! Буквы тоже ничего не давали, конечно, если они не были настоящими инициалами имени и фамилии заклятого врага Доминик. Но, похоже, гравировка означала именно «RoseNoire», то есть «Черная Роза».

Она пришла в эту комнату напрасно! Тайна герцога осталась нераскрытой. Ни на шлеме, ни на латах не было гравировок.

Дом топнула ногой. Во внезапном приступе ярости девочка выхватила свой стилет и срезала черные перья на шлеме герцога. «Вот так ему!» Какое-то темное чувство, желание что-нибудь сломать, исковеркать, разбить овладело вдруг ею. Она оглядывалась вокруг себя с налитыми кровью глазами. «Плащ! Прекрасно!» Бархатный плащ Черной Розы, белый с горностаевой оторочкой, был, действительно, богат и красив. Дом набросилась на него и попыталась изрезать стилетом, но это плохо получалось. Тогда она достала из шкатулки для рукоделий сестрички Николь золотые ножницы — и принялась за дело, с неистовой радостью, даже хихикая от охватившего её возбуждения. На ковры на полу полетели клочки белого бархата, туда же отправилась изрезанная черная роза … И вот уже Дом кромсала драгоценный черно-белый горностаевый мех, протестующе и жалобно скрипящий под её проворными ножницами. Расправляясь с герцогским плащом, девочка даже не подозревала, что тем самым спасает жизнь его владельцу…

Наконец, с плащом было покончено. Еще раз оглядевшись и тяжело дыша, Дом покинула ненавистное теперь для неё место. Она вышла из спальни сестер, закрыла дверь и побежала к Мари-Флоранс.

Через полтора часа Дом была одета в свадебное платье и готова к выходу, а Мари-Флоранс надежно спрятана.

Когда встал вопрос, где именно укрыться её старшей сестре, Фло сказала:

— Я знаю место, где никто не станет меня искать — в маминой спальне, где она умерла.

— Фло! — вскричала тогда изумленная младшая сестра. — Но ты же до ужаса боялась всегда этой комнаты!