Черная смерть. Морпех против Батыя

– Татары близко.

Огнищанин обернулся к белобрысому отроку:

– Буди князя!

Белобрысый челядин в длиннополом овчинном тулупе подтянул посконные порты, бросился к дверям. Не прошло и трех минут, как он снова оказался на крыльце:

– Князь приказал в гриднице ждать. – Кинув взгляд в сторону Отени, добавил: – Велено всех бояр спешно собрать. Всеволод Мстиславович совет держать будет.

Через час в просторном помещении гридницы собрались знатные мужи Смоленска, бояре и дружинники. Среди них уже знакомые Кириллу и Аркадию лица: боярин Гордей Тетеря, огнищанин Отеня, священник Виссарион, сотник Меркурий. Рядом с сотником сел смоленский воевода Никифор Данилович. Пожилой, дородный, с седой и широкой, словно лопата, бородой. Расселись на лавки у стен, оставляя центр помещения пустым. Сюда поставили громоздкий деревянный резной стул. На него-то и сел смоленский князь Всеволод Мстиславович, муж лет сорока пяти, с волевым лицом, аккуратной бородкой, зачесанным назад светло-русым волосом. Одет ярко. Синяя рубаха, зеленые штаны, на плечах алый плащ-корзно, на ногах красные сапоги, на шее витая золотая гривна. На безымянном пальце правой руки широкий перстень с изумрудом. Драгоценными камнями и золотыми бляшками украшен и пояс, стягивающий узкую талию. Князь внимательным взором сероголубых глаз обвел окружающих, остановился на Кирилле и Аркадии, строго спросил:

– Кто такие? Кто пустил?!

Меркурий встал, поклонился.

– Не серчай, княже, я их привел. На пути из стана Батыги-царя их повстречали. Русских они кровей, в полоне, на чужбине были, теперь на Русь вернулись. Оружием своим и смекалкой помогли татар задержать и завести в деревеньку на болотах. Думаю, их помощь и совет лишними не будут.

– Молоды они еще советы давать, – подал голос боярин Гордей.

Меркурий парировал:

– Молодость не порок, имеет и свой умок.

Тетеря не унимался:

– Молодой умок, что весенний ледок.

– Может, и так. Только ты, боярин, забыл, что если бы не они, неведомо спасли бы мы людей, бежавших из Вязьмы, и свои жизни. Кроме того, Кирилл еще и целитель хороший, – Меркурий вкратце рассказал все, что произошло со времени пребывания посланников князя в стане татар.

Всеволод тяжело вздохнул, задумчиво сказал:

– Плохо дело, други. Что делать будем?

Первым по старшинству взял слово смоленский воевода Никифор, кашлянул, тронул себя за бороду, хриплым голосом произнес:

– Ясное дело, город укреплять надобно, к осаде готовить. Городни чинить, остье в иных местах поменять, камни и стволы древесные на стены поднять, к воротам распоры подтянуть. Огнищанин Отеня добавил:

– Не мешало бы лишнее оружие, у кого какое имеется, раздать горожанам.

Князь одобрительно кивнул:

– Раздадим. Кроме того, кузнецам приказ дан денно и нощно оружие и доспех изготавливать. Только я сейчас о другом думаю. Изготовиться можно, только, сдается мне, тщетны потуги наши. Еще ни один город, ни одно княжество не устояли супротив войска татарского. А оно немалое. К тому же, боярин Гордей Ермолаевич молвил, что видел у них пороков разных много, кои стены и башни разрушать способны. А посему слово мое будет таково, раз не противостоять нам Батыю, значит, надо снова идти на поклон.

Всеволода Мстиславовича поддержали боярин Гордей Тетеря и несколько знатных смолян: – Верно, еще больше откуп соберем, дань платить станем.

С места встал Виссарион, медленно заговорил:

– Просил ягненок пощады у волка, только тот его съел. Почуяв добычу, волк не остановится, не остановится и Батый, раз первый раз не согласился оставить град в покое. От татар пощады ждать не приходится. Или позабыл ты, князь, как отца твоего, Мстислава Романовича, обманули и мучительной смерти предали? Ведаю, княже, тяжкий груз на рамена твои Господь возложил, тебе и решать. Только прежде хорошо подумай.

Князь нахмурился, опустил голову, вспомнилась ему кровавая битва и позор бегства на реке Калке. Прикусил губу, нахмурился, спустя минуту заявил:

– Добро. С поклоном к царю Батыю не пойдем. Станем оборонять город. Только будет ли от того толк. Людей погубим, город погубим, а с татарами совладать едва ли сумеем.

Теперь поднялся Меркурий:

– Князь, дозволь слово молвить?

– Говори.

– Войско Батыево не так страшно и сильно, как кажется. Ослаблено оно долгим походом, многими битвами и взятиями городов. Немало татары на Руси воинов потеряли. Опять же, по распутице идти да еще тяжелые пороки тащить – дело не быстрое. Их передовая дружина сейчас в деревеньке на болотах застряла, пока другую дорогу на Смоленск найдут, пока до города доковыляют, мы подготовиться успеем. Только это не все. Думаю, самим надо на противника нападать и тревожить его, тогда татары подумают, идти ли им на Смоленск.

– Татар тревожить воины нужны, а у нас их не больно и много. А нападения твои для них, что укус комариный.

– Рязанский боярин и воевода Евпатий Коловрат их так куснул, что они по сию пору забыть не могут.

Всеволод Мстиславович недовольно махнул рукой:

– Будет! Пустая это затея! Сказано, будем город оборонять! О том и говори, если есть что.

Меркурий подавил несогласие, ответил: