Черная вдова

- Блинцов - депутат горсовета, - пояснил майор. - Чтобы арестовать его, нужно разрешение отцов города. А они не торопятся его дать.

- А этот дантист? Дончиков?

- Я говорил со следователем. Помимо эпизодов скупки драгоценностей у Бухарцева, зубных протезов с бриллиантами у Сторожук и продажи Блинцову перстня в его деле для нас ничего интересного больше нет. Самое серьезное обвинение против Дончикова - валютные операции. Оказывается, его квартира была чем-то вроде обменного пункта: несли доллары, фунты стерлингов, франки, лиры, гульдены, иены, марки... Словом, полный интернационал! Дончиков менял их на рубли. Клиенты до сих пор еще приходят, ну и засвечиваются.

- За квартирой установлено наблюдение?

- Да, Игорь Андреевич.

- А у вас что? - обратился Игорь Андреевич к Кичатову.

- Скворцов-Шанявский, оказывается, действительно консультант... Только не в Госагропроме. Помните, сколько ему по почте приходит газетных вырезок? Насчет овощей, фруктов?

- Ну? - нетерпеливо произнес Чикуров.

- Так вот, все эти сведения у Скворцова-Шанявского заложены в память персонального компьютера "Хитачи".

- Расшифровали-таки! - обрадовался Игорь Андреевич.

- Конечно! Пришлось, правда, попотеть одному доктору наук и двум кандидатам... А знаете, для чего это было нужно Скворцову-Шанявскому? Кичатов оглядел собеседников и пояснил: - Делал огромные деньги на владении информацией! Звонит, к примеру, Скворцову-Шанявскому какой-нибудь перекупщик из теплых краев и говорит: есть машина гранатов. Или там черешня, груши, помидоры - в зависимости от региона страны и времени года. Куда, спрашивает, везти, чтобы толкнуть с наибольшей выгодой? Скворцов-Шанявский вводит запрос в свой "Хитачи", и на дисплее мгновенно возникает ответ: город такой-то! Вот и все дела.

- На каких условиях он делился этими сведениями?

- Сама консультация стоила недорого, всего пятьдесят рублей. Но если делец решался воспользоваться ею, то должен был потом отдать Скворцову-Шанявскому пять процентов с прибыли. Он имел уникальные сведения! Урожайность овощей и фруктов по всем республикам, областям и районам. Закупка продукции как у колхозов и совхозов, так и у населения. Наличие складов для хранения. Имеющийся в наличии транспорт для дальних перевозок продукции... Ну и самое главное - спрос!

- И все это он черпал из газетных вырезок? - удивился Латынис.

- Не только. Скворцов-Шанявский имел знакомых в Госагропроме в Союзплодимпорте и так далее.

- Откуда у вас такие сведения? - полюбопытствовал Чикуров.

- Помните, вы обнаружили на столе Скворцова-Шанявского телеграмму с Кавказа? От Немчинова, насчет партии гранатов?

- Помню. Ну и что?

- Немчинов - матерый спекулянт! Перекупщик! Один из постоянных клиентов покойного. Он был арестован и дал показания... Аналогичные сведения удалось получить и следователю, который занимался спекулянтами, приезжавшими в Узбекистан к Иркабаеву. Но, Игорь Андреевич, одно мне не ясно. Насколько я понял, эта осень у Скворцова-Шанявского была особенно удачной, он получил от клиентов огромные барыши. А где деньги?

- Их нет. В карты проиграл, - ответил Чикуров. - Одному только Астахову Скворцов-Шанявский продул пятьсот десять тысяч, - ответил Игорь Андреевич.

И он рассказал собеседникам, что ему удалось установить в Нижнем Аянкуте. Обсудить добытые Чикуровым сведения не успели - появились Вербиков с Журом.

Олег Львович поздоровался с находящимися в комнате и как-то просто, по-будничному сказал:

- Не виноват Виктор Павлович. Элементарный навет.

Но за этой будничностью не смог скрыть удовлетворения и даже торжества, что он сумел-таки докопаться до истины.

Коллеги молча, но крепко, от души, пожимали руку капитану. Жур был взволнован, хотел что-то сказать, но из него вырывались лишь какие-то неопределенные междометия, отчего он вконец смутился.

- Ничего, капитан! - подбодрил его Чикуров. - Не понимаю, как вы вообще выдержали такое!

Потом Вербикова забросали вопросами: кто же избил Оресту Сторожук, за что, почему соседи подтвердили чудовищный поклеп на капитана.

- Одного соседа припугнули как следует, - ответил Олег Львович. Второй посочувствовал Сторожук и сказал то, что она просила. А той старухе просто померещилось. Между прочим, сомнения мои начались именно с нее. Старуха видела избиение из окна своей квартиры, а это приблизительно метров сорок. Когда я попросил ее подписать протокол допроса, то прямо-таки обалдел: она никак не могла нашарить на столе ручку! Повел я старуху к окулисту, и оказалось, что на один глаз она вообще ничего не видит, а вторым - на полметра! Ну а потом выяснилось, что показания и тех двоих тоже не стоят выеденного яйца!

- Так кто же все-таки избил Сторожук? - нетерпеливо повторил вопрос Чикуров.

- Роговой.

- Что? - вскочил Игорь Андреевич.

- Не может быть... - растерянно сказал Кичатов. - Ведь Барон... Я сам видел во Львове, на Лычаковском кладбище... Надпись на склепе...

- Выходит, воскрес наш Барон! - Олег Львович не скрывал сарказма. Через шестнадцать дней после того, как преставился.