Черная вдова

Эту версию поддержал и следователь трускавецкой прокуратуры. Он был весьма озабочен: предстояло вернуться к делу об убийстве подручного Рогового, фотографа Сегеди.

Перед отъездом Чикурова в Москву они с Журом просидели в номере следователя до утра. Пока Жур был отстранен от дел, вскрылось немало важных фактов, о чем и сообщил капитану Игорь Андреевич. У оперуполномоченного уголовного розыска тоже имелось что сообщить следователю. До истории со Сторожук он успел добыть кое-какие сведения в Средневолжске, из которых особенно заинтересовала Чикурова кража в квартире Глеба Ярцева, совершенная незадолго до прошлого Нового года. Были похищены драгоценности его жены, доставшиеся ей от бабушки. Дело было приостановлено за неустановлением лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности.

- Постарайтесь выяснить, нет ли связи между этой кражей и событиями в Южноморске, - подытоживая разговор, дал ЦУ Чикуров. - Прощупайте окружение Ярцева. Ну и, конечно, ищите Барона. Мне кажется, он где-то тут, кружит вокруг Сторожук...

Чикуров уехал утренним поездом, а капитан решил отправиться в горуправление милиции к следователю Станиславу Петровичу Воеводину и спросил, может ли Станислав Петрович выкроить время для разговора.

- Пожалуйста, - ответил следователь. - Приходите.

Что у Станислава Петровича действительно было время, капитан понял, когда тот налил из графина воды в электрочайник и сунул вилку в розетку.

- Угощу вас фирменным бальзамом - вмиг снимет простуду! - пообещал следователь.

Жур и впрямь уже несколько дней был простужен и говорил с французским прононсом.

- Что за бальзам? - поинтересовался Виктор Павлович.

- Мята, зверобой, - стал перечислять Воеводин, - чебрец и корень валерианы... На себе пробовал не раз.

Пока готовился обещанный напиток, Виктор Павлович полистал дело, чтобы вспомнить кое-какие подробности.

- А чем оно тебя привлекло? - спросил Станислав Петрович, протягивая наконец чашку чая Журу.

Виктор Павлович рассказал о южноморском деле, и они снова вернулись к краже.

- Сколько версий отработали, не счесть, - делился с капитаном Воеводин. - Были даже подозрения на отца Елены Ярцевой. Понимаешь, он директор универмага, материально ответственное лицо. Вдруг недостача или еще что-то. - Следователь кивнул на папку с делом. - Ты, наверное, обратил внимание, что у вора были ключи, да и в квартире он ориентировался свободно...

Воеводин вдруг отставил чашку и долго смотрел на капитана напряженным, немигающим взглядом.

- Ты... Ты чего? - несколько растерялся Жур.

- Идея, Виктор! - воскликнул следователь. - А что, если это дело рук самого Глеба?!

- Здрасьте, - нахмурился Виктор Павлович. - Разве раньше у тебя такой версии не было?

- Не было. Как говорится, хорошая мысля приходит опосля, - засмеялся Станислав Петрович. - А если серьезно... Понимаешь, кто был тогда для меня Ярцев? Аспирант университета, сын начальника облсельхозтехники.

- Бывшего, - поправил капитан.

- Это не суть важно, - отмахнулся Воеводин. - Важно другое: в семье нашего генерала, то есть начальника областного управления, Глеба считали чуть ли не сыном! Подумай сам, мог ли я хоть на секунду предположить? Тем более Копылов вовсю давил. Докладывал ему буквально через день... А теперь что мы знаем? Ярцев картежник. И вообще - темная личность. Если он задумал развестись, то почему бы заодно и не прихватить с собой Леночкины бриллианты, а?

- Интересно было бы посмотреть на Копылова, когда он узнает про своего "сынка"...

- Увы, генерала перевели в другую республику. Министром. Еще в апреле.

- А ты и обрадовался, - улыбнулся Жур. - Давить стало некому, вот и приостановил?

- Почему обрадовался, - несколько обиженно ответил следователь. Просто исчерпали все возможности. Сам знаешь, как приходится нашему брату: у меня в то время было в производстве семь дел. Семь! И все, помимо ярцевского, арестантские. Да плюс к этому одно дело на контроле в редакции, другое у прокурора, а третье... - Он махнул рукой. - Буквально разрывался на части! Приходишь затемно, уходишь затемно... Знай строчи показания. Веришь ли, рука отнималась.

- Верю, - кивнул Виктор Павлович, уже пожалев, что подпустил шпильку.

Жур перелистал папку с делом и нашел место, которое ему надо было прояснить.

- Станислав Петрович, насколько я понял, у Елены Ярцевой похитили гарнитур, доставшийся от бабки?

- Да. В него входили серьги, кулон, браслет и перстень. Вот перстень-то как раз и остался, потому что в тот вечер Елена надела его.

- Но откуда у Ярцевой опять взялся кулон? Вот ее показания, - он протянул следователю открытую папку.

- Поясню, - сказал Воеводин, пробежав глазами текст. - Этот Скворцов-Шанявский весьма охоч до молодых бабенок. У Елены Ярцевой с ним были отнюдь не платонические отношения. Она ведь жила у него в Москве почти месяц. И как бы в знак признательности Скворцов-Шанявский подарил ей точную копию украденного колье из гарнитура. По словам Ярцевой, его сделал знакомый ювелир Скворцова-Шанявского.

- А для чего нужна Ярцевой копия? - удивился капитан.