Черная звезда на счастье

— Я тебя очень люблю, — просияла она, поднимая лицо.

— И я тебя тоже, — отозвался ее жених, украдкой обернулся, убеждаясь, что никто не смотрит, и тогда поднял ее, чтобы быстро поцеловать.

На экскурсию к шаггитеррианцам с ними отправилось всего несколько офицеров, не считая самого Тхорна и Рикэна, который нес ответственность за пассажиров корабля, и потому все время маячил где-то рядом.

Идти пришлось дольше, чем ожидала Микея — через пару часов она даже начала выбиваться из сил, впрочем, как и Асхелека с Ариадной. Как Тхорн ориентируется, она не понимала. Их мини-отряд проделывал долгий путь по довольно дикой местности: то по полям — в траве по колено, то сквозь перелески с неожиданными овражками, и ее сапожки, не предназначенные для таких испытаний, начали промокать.

Цесин, шагавший рядом, с удивительной ловкостью преодолевал все неожиданные "засады" вроде ямок с водой, острых коряг, цепляющихся кустов, как и офицеры, форма которых сохранялась идеально чистой, а вот девушкам везло меньше. И если Асхелека, за которой зорко следил Тхорн, осталась сухой и невредимой, то Микея чуть не плакала от досады, когда в довершение к мокрым сапогам и грязному линосу какая-то низко висевшая ветка хлестнула ее по волосам, выдернув чуть ли не целую прядь и начисто испортив прическу.

— Ай, — завопила она от острой боли, прижав руку к голове, злясь на Цесина, который даром, что шел рядом, но не мог уберечь ее ни от воды, ни от веток.

— Маленькая, осторожнее, — сказал он, сочувственно погладив по голове.

Рикэн обернулся и шагнул к ней:

— Я же сказал всем надеть головные уборы, — сказал он с легким упреком в тоне.

— Я забыла на корабле, — виновато отозвалась она. Боль уже прошла, и теперь осталась только неловкость от того, что все уставились на нее.

Офицер молча сунул руку в карман, достал плотную банданну, явно входившую в комплект его формы, и протянул ей.

— Спасибо.

Микея послала телепатическую виноватую улыбку, связывая концы от куска плотной ткани на затылке, а Рикэн оглянулся на других «туристов».

— Еще одна, — неодобрительно сказал он, когда и Ариадна невольно провела ладонью по своей непокрытой голове.

После того, как землянке тоже выдали головной убор, они продолжили путь и очень скоро вышли на высокое место с редкими деревьями. Перед ними открылся небольшой овраг с речушкой, а правее, за деревьями — у Микеи замерло сердце — отчетливо виднелся дымок, причем несколько столбиков сразу.

— В той стороне поселение, — негромко подтвердил Тхорн ее догадку. — Уже здесь могут быть местные люди. Пожалуйста, ведите себя спокойно. Некоторые будут подходить к вам и попытаются дотронуться, особенно дети — не пугайтесь. Но и поощрять это не стоит. Не останавливайтесь надолго, не вступайте в разговоры и ничего им не давайте. Все ясно?

Получив утвердительные ответы от Цесина и девушек, Тхорн кивнул головой вправо, и они направились прямо к поселению. Уже через несколько шагов оно открылось как на ладони, оказавшись больше и оживленнее, чем Микея предполагала.

— Сколько здесь живет людей? — опережая ее мысль, спросила Ариадна.

— Порядка пяти сотен. Мы разделимся, чтобы местные не испугались, — добавил Тхорн и, взяв за руку Асхелеку, ушел в сторону.

Микея крепче сжала руку Цесина — с ними отправились двое офицеров. Ариадна с Рикэном и еще одним военным пошла в другую сторону. Остальные немного отстали. Все поселение было вытянуто в длину вдоль оврага с рекой. Две кривые улицы, три ряда утлых хижин. Микея невольно наморщила нос, обратив внимание, в какой грязи возятся дети. Погода стояла теплая, но ночью шел дождь, и дорогу слегка развезло.

Домики — если их можно было так назвать — тоже не выглядели ухоженными. Они прошли все поселение насквозь, и убедились, что все шаггитеррианцы жили в похожих друг на друга деревянных грубо сколоченных строениях в форме шалашика, из неокрашенных плохо обработанных бревен. Их утепляли шкурами животных, соломой, порой неаккуратно торчащей наружу. Эстетических чувств местному населению явно недоставало.

Одежда на дикарях выглядела под стать их жилью: неаккуратно сшитая, в основном из кожи, швы наружу, штанины кое-как оборваны книзу. Женщины носили длинные кожаные хламиды, которые язык Микеи не повернулся бы назвать платьями, мужчины — брюки и что-то, похожее на туники, сверху. А многие выше пояса сверкали оголенной грудью.

Рост местных жителей резко отличался в меньшую сторону от горианцев. Не все местные мужчины возвышались над Микеей. Сначала она с интересом и дружелюбием изучала их, но с каждой минутой ее все больше охватывало чувство брезгливости, когда взгляд выхватывал больше деталей, вроде грязных волос, черных по краю обгрызенных ногтей, гнилых зубов — у тех, кто постарше.