Черно-белая история

— П-прости, чувак, но сегодня только пивасик, это моя хата, мне проблемы с родоками не нужны, — доверительно обдавая мое ухо пивным духом, пробасил он. — А то помнишь, как было у Серого? Когда Колян нажрался и башкой вышиб стеклянную дверь? Не заметил, называется, хе-хе.

Я неопределенно пожал плечами.

— То-то же! К-крови было… «Скорую» пришлось вызвать, а те ментам н-настучали. Протокол нарисовали, родителям и в школу сообщили… Ох и нагорело нам всем тогда!..

Вовчик схватился за голову, как будто она и сейчас и горела.

— Хотя откуда ты можешь помнить, тебя же там не было… — добавил он потом.

Он был прав. Я не помнил. Вернее, помнил лишь скандал, разгоревшийся в школе уже после события, но не сам инцидент. Не было меня там. Сейчас уже и не знаю почему — не позвали или сам не пошел, хотя второе вряд ли. Что лукавить, подобными приглашениями меня баловали не часто.

— Ладно, развлекайся, чувак.

Хлопнув меня по плечу, Вовчик направился в гостиную, откуда доносилась заунывная тягучая мелодия.

— Мороженое кинь в морозилку, — не оглядываясь, небрежно бросил он.

Как и велел хозяин, я запихнул полиэтиленовый пакет с мороженым в морозильник, вытащил из упаковки на кухонном столе бутылку — пить мне не хотелось, но не отличаться же от остальных — и направился туда, где подразумевалось веселье.

Несколько свечей, засунутых в пустые жестяные банки, безуспешно пытались создать романтическую обстановку. Дерганное, неверное пламя выхватывало из полутьмы лица девчонок, секретничавших стайкой у окна. Рядом с ними по-хозяйски сложив ноги на журнальный столик, в кресле дремал организатор вечеринки. В центре комнаты под доносящееся из музыкального центра мяуканье, перемежаемое томными перешептываниями, запрокинув голову и широко раскинув руки, в одиночестве кружилась Ирка Гонтарь.

Странная штука жизнь, думал я, глядя на язычки пламени. Все в ней перемешано, верх и низ. Одна и та же свеча может освещать лик святого и пустые бутылки на столе праздной компании. Всего какой-нибудь час назад я стоял в церкви, куда забрел впервые в жизни, а теперь я здесь.

Единственный в комнате диван оккупировали Серый с Коляном. Диван был большим, и они словно римские патриции вольготно возлежали на нем. Эти две темные фигуры могли бы так и остаться неопознанными мной, если бы не блеск очков а-ля Берия, которые из моих знакомых носил только Серый, да светившийся в темноте экран смартфона, с которым никогда не расставался Колян. Не знаю, какой катаклизм должен был произойти в мире, чтобы Колян выпустил из рук свой любимый гаджет. Серега, задорно посверкивая очками, доставал Коляна разговорами. Есть у него такая дурная привычка — даже с банки пива страдать словесным недержанием.

Лары нигде не было видно.

Я подождал немного, пока глаза привыкнут к темноте, и направился к «патрициям».

Появление нового собеседника в моем лице на диване было воспринято с энтузиазмом. Серега тут же подобрал ноги, освобождая место, и принялся азартно излагать последние школьные новости. Сделав глоток — пиво оказалось теплым и противным на вкус, — я приготовился слушать.

— Смолову родоки из Штатов привезли новый айфон. Григорян из 11б сломал ногу — слетел со скутера где-то в прибрежных водах Атлантики. Хе-хе, гипс, говорят, снимут только через месяц. Он сейчас на домашнем обучении. В 10а новенькая. Страшненькая, как утконос, — выпалил Серый на едином дыхании.

Он быстро приложился к горлышку, и тут же продолжил:

— Еще Максимов оставил Светку и закрутил с Людкой Агеевой. Светка истерила, ходила за ними повсюду, словно агент царской охранки, караулила Максимова у подъезда, у его любимого Макдональдса, у тренажерного зала, разве что в мужскую раздевалку не лезла. И везде закатывала сцены ревности. Даже вены резала.

— Прям так и резала? — вяло удивился Колян, не отрывая взгляд от экрана. — Наверняка только вид сделала. При этом, не забыв раз десять написать в Одноклассниках.

— Не веришь? — окрысился Серега. — А вот и резала! Моя мать работает вместе с их соседкой, так та рассказывала, что даже «скорую» вызывали. Вот! А ты ничего не слышал?

Это уже был вопрос ко мне. Я пожал плечами:

— Мало ли по каким причинам вызывали «скорую».

— Вот по тем самым и вызывали. Я знаю, — уверенно заявил Серый.

И добавил, покосившись в мою сторону:

— Что-то много в последнее время драм и переживаний. Но тут главное трагедию не устраивать. Насильно мил не будешь. Правильно говорю?

Чтобы не отвечать, мне пришлось надолго приложиться к бутылке.

— Правильно ведь? — не отставал Серый, теперь уже обращаясь к Коляну.

— Угу.

— Настоящий мужчина никогда не покажет, что ему больно.

— Угу.

— Вот как Ромка.

— Угу.

Серега дружески приобнял меня за плечи и прокричал в ухо, сверкая очками:

— Молодец, чувак, что выбрался. Давно пора. Нельзя же так переживать из-за какой-то девчонки.

— Угу, — вновь машинально пробормотал Колян.

В этот момент заунывная мелодия сменилась бодрыми аккордами, и к Ирке присоединились остальные девчонки. Они бодро запрыгали-задергались, следуя энергичному ритму.