Черно-белое кино

Откуда я – где жил я и где рос?
В каких местах? Неведомо. Вопрос.
Так много мест, где рос я и где жил,
и новосел тех мест, и старожил,
где я и жил, и рос, и вырастал,
как вырастает ветка и кристалл,
и становился старше, и старел…
Мой отчий дом в огне войны сгорел.
Кочевником, кочующим в седле,
всю жизнь меня мотало по земле.
И я в себе своею жизнью всей
соединил Дунай и Енисей.
И от Днепра, от тех высоких круч,
до сей поры храню заветный ключ.
И берега больших сибирских рек —
мой отчий дом и мой родимый брег.
Откуда ж я? И верится с трудом,
что все это я в сердце уместил.
И там моя земля, и там мой дом,
и там я тоже жил, а не гостил…
Когда уйду, глаза смежив навек,
предай меня, мой друг, земле сырой
там, где-нибудь в пространстве этих рек,
в пространстве меж Днепром и Ангарой.

Строки из записной книжки

«…Я видел перед собой Константинополь, а в Персидском и Константинопольском море увидел множество кораблей и войска, двигавшиеся взад и вперед. И представлялось мне, глядя на Константинополь, будто там едва три дома, а люди величиной с вершок. Смотрел я туда и сюда, на восход и на поддень, к закату и пол ночи, и если в одном месте шел дождь, то в другом гремела гроза, здесь падал град, в другом была хорошая погода…»

* * *

«…самая малая звезда на небе, что нам снизу едва ли покажется с большую восковую свечку, на самом деле больше, чем целое княжество. И это действительно, и я сам это видел…»

* * *

«В том, что происходит со звездами, когда они светят и падают на землю, нет ничего необыкновенного, это бывает каждую ночь. Когда мы замечаем вспышки или искры, это знак, что со звезд падают капли, и капли эти вязкие и зеленовато-черные…»

* * *

«Облака же на небе движутся с такой силой с востока на запад, что звезды, луна и солнце вовлечены в это движение. И хотя мне казалось, что солнце у нас величиной едва ли с днище от бочонка, на самом же деле оно больше всей земли, так что я не мог видеть, где оно кончается…»

* * *

«Он не отрицал, а открыто заявлял, что имя его Фауст, и, расписываясь, прибавлял – «философ философов»».

Филипп Бегарди

И все же ты – лишь Фауст, человек!

«Нет, не бог всемогущий…»

Нет, не бог всемогущий, всего только маленький
слабый божок,
сотворил я Вселенную в три деревца,
в три рождественских елочки хрупких,
чтоб ныне,
как скряга,
над веточкой каждой трястись,
над иголочкой каждой.
Три рождественских елочки, три одиноких тростинки,
три тонких травинки
всего-то и есть у меня,
вот затем и трясусь,
как скупой над своим сундуком,
над травинкою каждой.
Три травинки, три легких снежинки лежат
на ладони моей,
три снежинки всего и богатства,
три звездочки зябких.
Три снежинки, три звездочки зябких, три зыбких
надежды мои,
осторожно пускаю с ладони,
и вот уже тает ладонь моя,
воску подобно.
Так стою, как свеча среди поля.
И только три звездочки зябких.
Три зыбких надежды мои.
Три звезды Вифлеемских.

«Бывает ли это теперь…»