Черно-белый цветок

Я нашла в телефоне фото пропавшего ребенка и протянула его Марине Константиновне. Та словно очнулась от воспоминаний и внимательно посмотрела на снимок. Некоторое время женщина внимательно изучала лицо девочки, а потом подняла голову и произнесла:

– К сожалению, я ничем не могу вам помочь. Я не знаю эту девочку, я видела ее фото, когда приходили полицейские. Но лично я с ней не знакома. Сомневаюсь, что аниматоры, которые выступали в садике, запомнили кого-то из детей. Сами понимаете, во время спектакля актеры целиком заняты представлением, а ребят много, вряд ли кого-то запомнишь…

– Вместе с Никитой Самородовым и Ириной Калмыковой в спектакле в понедельник играла некая Катерина Иванова, – сказала я. – Скажите, вы помните эту девушку? Мне нужно найти ее.

– Конечно, я помню постоянных аниматоров, да и новеньких тоже, – кивнула головой Марина Константиновна. – Катя Иванова у нас работает, она также в ТЮЗе выступает. Но она не могла быть замешана в преступлении – вы что, Катя честная девушка, она никогда бы не осмелилась причинить вред человеку, а особенно ребенку!

– И все же я очень хотела бы с ней пообщаться, – настаивала я. – Вы можете сказать, где я могу ее найти?

– Скорее всего, она на репетиции – либо в ТЮЗе, либо у нас, – пожала плечами Федорчук. – Если вы так хотите с ней встретиться, я могу посмотреть, кто сегодня у нас репетирует. Как я понимаю, вы из полиции, верно? Не журналист, это точно, хоть я вам и поверила вначале…

– Да, я занимаюсь поиском Юли, – уклончиво произнесла я. – Поэтому если вы окажете помощь в расследовании, я постараюсь сделать так, чтобы репутация вашей театральной студии не пострадала. Сами понимаете, девочка пропала сразу после спектакля, и это наталкивает на вполне законные подозрения.

– Поверьте, актеры «Цветика-семицветика» ни в чем не замешаны! – с жаром воскликнула Марина Константиновна.

Я поняла, что женщина сильно боится, что ее театральная студия окажется под угрозой – если аниматоры, которых принимает на работу Федорчук, и впрямь имеют какое-то отношение к исчезновению девочки, «Цветик-семицветик» закроют. Ну или, если повезет, студия не прекратит своего существования, вот только на заказы от детских садов Марина Константиновна может уже не рассчитывать.

– Если актеры ни при чем, никто не будет портить репутацию вашей студии, – заверила я женщину. – Но мне надо разобраться, кто и зачем похитил девочку, и в этом ваши аниматоры могут мне помочь. Я не обвиняю никого сразу – возможно, Катя Иванова что-то заметила, может, она видела, как Юлю кто-то уводил из садика. Вы говорили, что можете посмотреть, есть ли у Кати сегодня репетиция в «Цветике-семицветике».

– Да, конечно, – Марина Константиновна придвинула к себе ноутбук и быстро защелкала мышкой. – Я как раз сценарий новый писала, когда вы пришли, – пробормотала она, точно оправдываясь. – Так… Сегодня Кати Ивановой нет в офисе, она мне отписалась, что выступать не может, так как весь день в ТЮЗе. Я вчера в беседу не заглядывала, этим наш администратор занимается. Но вы можете позвонить Кате Ивановой, вам дать ее номер?

– Не откажусь, – кивнула я.

Марина Константиновна продиктовала мне уже знакомую комбинацию цифр, но я проверила свою информацию.

– Скажите, а к вам на работу не приходили в последнее время новые люди? – полюбопытствовала я. – Может, вы кому-то отказали из соискателей? Ведь похищение Юли могло быть актом мести вам и вашей театральной студии, вполне возможно, кто-то пытался подставить актеров!

– Подставить? – опешила женщина. – Но… кому это может понадобиться?

– Либо тому, кого по какой-то причине не приняли на работу или не заплатили за нее, либо конкурентам. У вас ведь наверняка имеются таковые?

– Да я всем вовремя плачу зарплату… – пробормотала Марина Константиновна. – И аниматоры обычно сами уходят – работать много приходится, ездить по области, не только по Тарасову. Мало кто выдерживает подъем в четыре утра, чтобы к половине шестого быть в офисе, остаются только те, кому действительно нравится играть в спектаклях. А конкуренты… не знаю, в Тарасове есть еще пара театральных студий, но они в область не выезжают, поэтому им нет смысла топить «Цветик-семицветик»…

– Что ж, понятно… – После недолгой паузы я проговорила: – Марина Константиновна, если вы вдруг вспомните что-то важное, очень прошу позвонить, – я продиктовала женщине свой телефонный номер. – Это в ваших же интересах, потому что если Юля не найдется в ближайшее время, полиция будет пристально наблюдать за вашей студией. И сами понимаете, вряд ли детские сады станут заказывать спектакли, если после них пропадают дети.

– Хорошо, я вас поняла, – кивнула головой Федорчук. – Только сомневаюсь, что чем-то смогу вам помочь…

Глава 8

Прежде чем отправиться в ТЮЗ, я решила позвонить Кате Ивановой и уточнить, действительно ли она сейчас находится на репетиции. Девушка взяла трубку, и я проговорила заранее придуманную легенду:

– Добрый день, мне нужно поговорить с Катериной Ивановой, – произнесла я. – Мне правильно дали номер?