Черное облако

Хотя в тот момент еще никто этого не осознавал, но визит премьер-министра произошел в самый тяжелый момент всей истории Черного Облака. Первые признаки улучшения ситуации обнаружили радиоастрономы, которые ни на минуту не прерывали своих наблюдений за Облаком, несмотря на то, что им приходилось работать на открытом воздухе в тяжелейших условиях. 6 октября Джон Мальборо собрал совещание. Пошел слух, что он собирается сообщить нечто важное, поэтому явились многие.

Мальборо продемонстрировал данные своих наблюдений, указывающие на то, что в последние десять дней количество газа, находящегося между Землей и Солнцем, постоянно уменьшалось – примерно вполовину за каждые три дня. И если так будет продолжаться следующие две недели, мы снова увидим Солнце, но, разумеется, нет никакой уверенности, что так будет продолжаться и дальше.

Мальборо спросили, означало ли это, что Облако стало отдаляться от Солнца. На этот вопрос он ответил, что не видит тому доказательств. Судя по всему, материя, из которой состояло Облако, перераспределялась таким образом, что Солнце могло светить сквозь нее, но исключительно в нашу сторону.

– Не слишком ли самонадеянно допускать, что Облако вдруг неожиданно рассеялось как раз с той стороны, где находимся мы? – спросил Уайчарт.

– Безусловно, это странно, – ответил Мальборо. – Но я лишь представляю вам известные мне сведения. И не даю никаких интерпретаций.

Александров сделал верное предположение, хотя в тот момент никто не отнесся к нему серьезно. Возможно, это было связано с тем, каким образом Александров высказал свое мнение.

– Устойчивость конфигурации диска, – сказал он. – Возможно, Облако принимает форму… диска.

Все заулыбались, а кто-то воскликнул:

– Алексей, вы лаконичны, как военный.

Александрова эти слова привели в замешательство.

– Не военный я. А… ученый, – возразил он.

Премьер-министр решил не отклоняться от темы и сказал:

– Позвольте мне все-таки сформулировать услышанное в более приемлемых для выступления в парламенте выражениях. Я правильно понимаю, что текущая катастрофа должна завершиться в течение двух недель?

– Если нынешнее положение вещей сохранится, то да, – ответил Мальборо.

– Значит, мы должны внимательно наблюдать за происходящим и быть в курсе текущей ситуации.

– Блестящее умозаключение! – простонал Кингсли.

Можно смело сказать, что в истории науки ни одни измерения не проводились с такой тревогой и даже трепетом, как те, которыми занимались радиоастрономы на протяжении следующих дней. Кривая, которую они строили, была в прямом смысле слова кривой жизни и смерти. Ее дальнейший спад означал жизнь, но, если спад прекратится и кривая начнет подниматься, это означало смерть.

Каждые несколько часов в график добавлялись новые пункты. Все, кто мог хоть как-то оценить суть проблемы, старались находиться рядом. И ночью, и в сумерках, и при тусклом дневном свете, они стояли и ждали, когда на графике появятся новые точки. Четыре дня и четыре ночи кривая продолжала снижение, но на пятый – снижение уменьшилось, а на шестой на смену снижению пришел подъем. Никто почти не разговаривал, лишь иногда люди обменивались короткими репликами. Сложно описать словами, насколько сильным было напряжение. Затем на седьмой день снижение продолжилось, и на восьмой – оно стало еще более резким, чем прежде. Сильное напряжение сменилось бурной реакцией. По меркам обычного человека, нравы в Нортонстоу могли показаться слишком свободными, и, возможно, в тот момент все обстояло именно так. Но непосредственные участники событий – те, кто пережил первые мучительные шесть дней, – не находили в таком поведении ничего предосудительного.

Впоследствии кривая продолжила снижение, количество газа между Землей и Солнцем уменьшалось все быстрее. 19 октября на дневном небе уже можно было рассмотреть желтый световой круг. Он все еще выглядел тусклым, но с течением времени двигался по небу. Без сомнения, то было Солнце, которое люди смогли увидеть впервые с начала августа. Но его по-прежнему скрывала пелена из газа и пыли. Однако эта пелена становилась все тоньше и тоньше. К 24 октября Солнце засияло уже в полную силу, осветив своими лучами замерзшую Землю.