Черное пламя

– Но ты отнял ее у тех, кто молод, – запротестовал Коннор. – Ты трусливо держишь ее как награду, которой награждаешь всех, кто угоден тебе. Ты ограбил остальную часть человечества.

– Ты считаешь, что бессмертие большая награда, не так ли?

– Да. Несмотря на то, что говорит твоя сестра.

– Ты не понимаешь, – сказал Повелитель терпеливо. – Ладно, давай не будем говорить о желаниях остальных, это не имеет значения. Но предположим, я открою тайну расе, инструктирую всех докторов. Неужели это мгновенно не остановит все развитие? Как может проходить эволюция, если не рождается ни одного ребенка?

Вопрос был в самую точку.

– Ты мог бы позволить становиться бессмертным после рождения ребенка,

– сказал Коннор.

– Возможно. Но с нынешним уровнем рождаемости, земля истощится за полтора века. Я мог бы тогда уничтожить девять десятых населения, но что станет с товарами и продуктами?

Коннор долгое время молчал.

– Все дело в самом бессмертии! – внезапно воскликнул он. – Люди не должны были знать о нем!

– Но они уже знают его. Ты хочешь, чтобы я уничтожил знания, потому что глупцы пользуются им – и пользуются ошибочно?

– Ты позвал меня сюда лишь для того, чтобы судить о твоих действиях?

– ответил Коннор.

– Именно. Ты обладаешь знаниями бесценными для меня. Я хотел бы убедить тебя поделиться ими.

– Этого не произойдет никогда.

– Послушай, – сказал Повелитель тоном спокойным и уравновешенным. – Не сомневайся, что я могу похитить твое знание. Я знаю методы, как выманить его у тебя, и если я потерплю неудачу, то остальные окажутся удачливее.

– Принцесса уже пыталась, – сказал Коннор мрачно. – Она уже не будет больше предпринимать такие попытки.

Коннор сжал в руке небольшой бронзовый бюст, стоявший на столе.

– А кстати, что может остановить меня схватить этот кусок бронзы и убить тебя, вместо того, чтобы ждать, пока ты убьешь меня?

– Ты дал слово – ничего не предпринимать против меня в этом Дворце, – напомнил ему мягко Повелитель.

Губы Коннора поджались. В это мгновение он понял, что беспокоило его так сильно все это время. Он начал верить Повелителю, хотя и против своей воли! Воспоминание о пытке Посланником были слишком свежи; видение беспомощной Эвани было слишком ярким. Он был побежден против собственной воли, но…

– Ты победил, – сказал он, ставя бюст на место. – Продолжай. Скажи мне, к чему ты все это ведешь. У тебя должны быть какие-то причины, кроме укрепления своей власти.

Повелитель улыбнулся.

– Так оно и есть. Я планирую цель для всего человечества.

Он вытянул руку, останавливая Коннора.

– Послушай меня. Я уничтожил всех уголовников путем стерилизации несколько веков назад, я убрал всех с уголовными тенденциями. Я поднял общий уровень мышления, стерилизуя недоумков и глупцов. Если у нас меньше гениев, чем у вас, то во всяком случае, у нас нет ни идиотов, ни безумцев. Гении появятся.

Я пытаюсь, согласно моим знаниям, улучшить расу. И кажется, мне это удается. Как минимум, мы далеко продвинулись вперед от варварства Темных Веков и даже, мне так кажется, мы уже превосходим ваших могучих древних людей. Я думаю, мы более счастливы.

Он замолчал.

– А как ты считаешь?

– Кое в чем я согласен, – согласился Коннор. – Но даже счастье не всегда честный обмен – за свободу.

– Свободу? Предположим, я предоставлю свободу! Предположим, я уйду в отставку! Как ты думаешь, сколько пройдет времени до тех пор, пока каждая маленькая деревенька Сорняков не вступит в кровавую затяжную войну? Ты хочешь, чтобы мир снова погрузился в кровавую пучину сражающихся друг с другой мелких наций? Я таким именно нашел его и создал империю.

Он забарабанил пальцами по столу, в задумчивости глядя на Коннора.

– Более того. Я постарался сгладить все противоречия. Желтая раса была практически уничтожена; я снова восстановил ее. Краснокожие погибли, но черная раса растет. И противоречия между нациями – я подпитываю их.

– Почему? – спросил Коннор. – Различия – это отличная почва для будущих проблем, не так ли?

– Цивилизация вырастает на различиях. Ни одна раса не может самостоятельно создать высокую культуру. Должен быть обмен идеями, и значит, должны быть какие-то различия.

– Ты крайне уверен в себе, не так ли? – спросил Коннор.

– Я провел века, думая об этом. И мне кажется, что я докопался до истины. И потому делаю все, чтобы достичь этого.

– Хотел бы я… – Коннор замолчал. – Хотел бы я поверить тебе!

– Можешь поверить. Я никогда не лгу.

– Я почти что поверил. Ты не насмешливый дьявол, как твоя сестра. Ты мне нравишься.

Широкая улыбка появилась на губах Повелителя.

– Я приказал ей прекратить мучить тебя. Я представляю, какие она устраивала номера, но с нынешнего дня… Не так ли моя дорогая?

Коннор обернулся. В дальнем дверном проеме с наполовину выкуренной сигаретой в руке возникла совершенная фигура Маргарет Урбс.

– Хоакин, – заметила она, – этот человек отказался опуститься на колено в моем присутствии. Должна напомнить, что и в твоем тоже. Могу я укротить его?

– Попытайся укротить статую Олина, – огрызнулся Коннор.

– Мы можем надавить на него, – заявила Принцесса. – Ведь Эвани Сейр наша заложница.