Черное сердце

Семенов быстро составил протокол допроса обвиняемого, дал подписать вору. Из протокола следовало, что Вася и другие квартирные воры сбывали краденые вещи хозяевам дома номер три по улице Пролетарской, а также малознакомой женщине на улице Таврическая. Ни Семенов, ни вор не знали, что квартиру на улице Таврическая снимал Хозяин притона для азартных игр.

Вернувшись в отдел, Семенов вынес постановления о производстве обысков по указанным адресам. В тот же день прокурор санкционировал обыски с целью отыскания и изъятия похищенного имущества. Не доверять следователю у прокурора не было никаких оснований.

После обеда Вьюгин, не объясняя причин, объявил аврал для уголовного розыска. С момента получения приказа личная жизнь инспекторов ОУР отменялась, часть сотрудников переводилась на казарменное положение.

Поздно вечером в отдел доставили таксиста, подвозившего Хозяина. Словоохотливый водитель пояснил, что заказ получил от диспетчера таксопарка. По пути клиент передумал ехать в Кировский район города и велел доставить его в район железнодорожного вокзала города Новосибирска. Водитель потребовал оплатить поездку в оба конца. Пассажир, не задумываясь, достал пачку денег и отсчитал несколько червонцев. Доставив странного пассажира до места, таксист до обеда ждал у вокзала клиентов в попутном направлении, никого не дождался и поехал в таксопарк сдавать смену.

– Упустили! – ознакомившись с показаниями таксиста, сказал Вьюгин. – С железнодорожного вокзала он мог уехать куда угодно. Поезда там идут один за другим.

– Мог и в аэропорт махнуть, – добавил Клементьев. – Мог на автовокзал уехать. Новосибирск – крупнейший транспортный узел. Искать в нем человека – все равно что иголку в стоге сена.

Наступили сутки томительного ожидания. В 20.00, в среду, Вьюгин вызвал Клементьева и начальника уголовного розыска.

– Ждать больше нечего! – объявил начальник РОВД. – Начинайте операцию.

В частном секторе на улице Пролетарской при выходе из дома номер 3 были задержаны помощники Хозяина. Игроки на адресе не появились. В квартире, которую снимал Хозяин, был кавардак: вещи разбросаны по полу, в углу – раскрытый чемодан, которым владелец решил не пользоваться, чтобы не вызвать подозрения у группы наружного наблюдения. На кухонном столе оперативники нашли похабный рисунок с не менее похабной подписью, адресованной оперативникам.

– Жаль, сукин сын ускользнул, – повертев рисунок в руках, сказал один из инспекторов ОУР. – Я бы ему, шутнику, собственноручно здоровье поправил.

В четверг Вьюгин был на ковре у генерала. Начальник областного УВД, заслушав его доклад, спросил:

– Где могла произойти утечка информации?

Вьюгин тяжело вздохнул:

– В РОВД об операции «Игра» знали четверо: я, Клементьев, инспекторы ОУР Матвеев и Лаптев. Инспектор Лаптев предупредить Хозяина не мог: он не знал, кто скрывается под этой кличкой и как с ним можно связаться.

– Сергей Сергеевич, вы на что намекаете? – тоном, не предвещающим ничего хорошего, спросил генерал. – У нас о сущности операции и ее фигурантах знали также четыре человека, включая меня. Вы, часом, никого из руководства УВД области не подозреваете?

Областное УВД Вьюгин покинул с приказом о наказании в кармане. Ему начальник УВД объявил строгий выговор, Клементьеву и Матвееву – по выговору. Меня, как молодого специалиста, наказывать в первый год работы было нельзя, а так бы я тоже огреб ни за что ни про что.

21

Помощники Хозяина после задержания заняли твердую позицию: «Ничего не знаем! В карточных играх не участвовали. Ваши обвинения в противозаконной деятельности – выдумки, враки. План гоните по раскрытию преступлений, да не на тех напали!»

– Что вы делали в доме номер 3 по улице Пролетарская? – упорствовали оперативники.

– Зашли погреться, – не сговариваясь, отвечали помощники. – Если у хозяев дома есть к нам претензии, то пускай они письменно их предъявят. Если претензий нет, то валите вы со своими домыслами куда подальше!

Предъявить парням было действительно нечего. Клементьев распорядился отправить их на пятнадцать суток в ИВС за мелкое хулиганство.

В четверг, пока Вьюгин краснел у генерала, я изложил Геннадию Александровичу план по дальнейшей работе с задержанными.

– Помощники Хозяина отношения к преступному миру не имеют. Один из них работает слесарем на автобазе, другой – в комбинате бытового обслуживания. Оба бывшие спортсмены. Положительно характеризуются по месту работы и жительства. Сейчас их позиция безупречна, обвинить их в противозаконной деятельности нельзя, но если нельзя что-то сделать напрямую, то можно зайти с черного хода.

– Ты у кого научился так витиевато говорить? – нахмурился Клементьев. В последние дни он пребывал в дурном расположении духа. – Выкладывай, что надумал.