Черное сердце

– Против Пэттона выступил сенатор Рейберн. На этой пресс-конференции губернатор сможет перенаправить всеобщее внимание, обратившись при этом ко всей стране. Если вторая поправка пройдет в Нью-Джерси, то и в остальных штатах начнут готовить похожие законопроекты.

– Хорошо, мне нужно дождаться, когда Пэттон уйдет со сцены. А дальше что? Досчитать до трех и наброситься на него?

– Мы подготовили для тебя униформу. У тебя будут папка и гарнитура с микрофоном. Точь-в-точь, как у работника сцены. Еще у нас есть специальная краска, которой мы покрасим твои руки: как будто на тебе перчатки, но пальцы остаются голыми.

– Умно.

Мне не терпится взглянуть на эту краску. Вот бы дедушка обрадовался, если б узнал, что правительство и правда скрывает от нас всякие секретные штучки. Жалко, ему не расскажешь.

– Пока Пэттон будет произносить речь, ты заберешься в его фургон и будешь ждать там. Фургон маленький: когда губернатор войдет, ты легко сумеешь до него дотронуться. Мы будем координировать тебя через гарнитуру, так что, если появятся вопросы или захочешь узнать, где сейчас Пэттон, мы поможем.

Я снова киваю. Не такой уж и паршивый план. Гораздо более простой, чем тот, который придумал Филип – когда надо было весь вечер караулить Захарова возле туалета. С другой стороны, эти два плана до неприятного похожи. Видимо, убийства при помощи магии трансформации совершаются приблизительно по одной схеме.

– Хорошо, я превращаю Пэттона в борзую. Все падают в обморок. А потом что? Как мне скрыться? В моем распоряжении будет минуты две, а то и меньше, потом отдача. А возле фургона дежурят телохранители.

– Все произойдет вот здесь, – Юликова обводит в кружок фургон губернатора, и агент Бреннан наклоняется поближе – посмотреть. – Тот телохранитель, который работает на нас, будет стоять слева. Он скажет, что Пэттон велел его не беспокоить. Вы наверняка будете шуметь…

– Не может быть, – вставляю я.

Никто и никогда не смеется над такими шутками.

– В последнее время Пэттон вел себя довольно странно, и мы рассчитываем, что наш агент сможет списать возню и шум на его неадекватное поведение. Когда будешь готов, сообщишь нам по гарнитуре, и мы вас обоих заберем.

– Я не смогу выйти сразу же, – я поднимаю руку в перчатке, предупреждая возражения Джонса. – В самом прямом смысле не смогу. Во время отдачи я буду трансформироваться. В таком виде меня можно переместить только на короткое расстояние, и то не факт. И я сам ничем помочь не смогу.

Они переглядываются.

– Я видел, как это происходит, – говорит Джонс. – Неприятно признавать, но он прав. Придется тянуть время.

Юликова и Бреннан смотрят на меня, будто что-то прикидывая.

– Все так плохо? – спрашивает Бреннан. – В смысле…

– Не знаю. Я же сам не видел. Иногда мне и смотреть-то нечем, если понимаете, о чем я.

Бреннан бледнеет. Видимо, мне только что впервые в жизни удалось вывести из себя агента ФБР.

Бинго.

– Ладно, – соглашается Юликова. – Меняем план. Подождем, пока не закончится отдача, и только потом заберем его. У нас рядом машина.

– Вам понадобится поводок, – усмехаюсь я.

Агент Джонс пристально смотрит на меня.

– Для Пэттона. И ошейник. Прихватите какой-нибудь страшно идиотский ошейник, ладно?

Джонс раздувает ноздри.

– Практично, – Юликова говорит спокойно и вроде бы даже искренне, но дерганое поведение Джонса действует мне на нервы.

Может, он всегда так ведет себя перед операцией, но это бесит.

– Вот и весь план, – Юликова у тянется за очередным яичным роллом. – Кассель, вопросы есть? У кого-нибудь вопросы есть?

– А где будете вы все? – я чуть подталкиваю к ней карту.

– Вон там, – она стучит затянутыми в перчатку пальцами по большой области где-то перед сценой. – Будем использовать в качестве командного центра фургон, чтобы не провоцировать Пэттона. Он потребовал, чтобы в парке работала только его служба безопасности, так что нам нельзя лишний раз показываться ему на глаза. Но, Кассель, мы точно там будем. Совсем рядом.

Совсем рядом, но где именно – я не знаю. Превосходно.

– А что, если мне понадобится вас найти? Если сломается телевизор или закоротит гарнитуру?

– Позволь дать тебе один полезный совет. Когда-то точно такой же совет дали мне. Иногда во время операции что-то идет наперекосяк. В таком случае у тебя два варианта: либо продолжить, если наперекосяк пошло что-то не очень важное, либо прервать операцию. Придется довериться собственной интуиции. Если сломается телевизор, просто оставайся в фургоне и ничего не делай. Если у тебя появится ощущение, что что-то идет не так, ничего не делай.

Совет хороший – такой вряд ли дали бы человеку, которого хотят подставить. Я смотрю на Юликову: она пьет диетическую колу и жует рис. Вспоминаю Баррона. Неужели мне и вправду придется решать, кто из них больше заслуживает моего доверия?

– Ладно, – я беру карту. – Можно я ее себе возьму? Изучу все хорошенько.

– Такое впечатление, что ты уже не в первый раз занимаешься подобными делами, – удивляется агент Бреннан.

– Я происхожу из славной династии мошенников. Парочку афер успел за свою жизнь провернуть.