Черное солнце

– Какой уж тут секрет. Отбарабанил как изменник Родины «четвертак» да так и остался здесь, на Севере. Живу потихоньку. Вот – рыбачу иногда. Да вы присаживайтесь к костру, сейчас уху сварганим.

Услышав про измену Родине и «четвертак», Егор покосился на карабин, прислоненный к замшелому валуну.

– Карабин не зарегистрирован, сразу говорю, – проследив за взглядом подполковника, проговорил рыбак, – я его здесь, на островах, нашел, 1910 года выпуска, возможно, еще от экспедиции Бориса Вилькицкого остался. Почистил. Теперь– отличная машинка.

– Да уж, прямо раритет, – проговорил Егор, поднялся и взял в руки карабин, погладил осторожно потемневшее от времени цевье, поставил на место. – Знатный бой?

– Не жалуюсь. Так вы спрашивайте, кого или чего здесь ищете? Станция давно законсервирована, а чужого народа мне здесь сроду не встречалось.

Вдруг со стороны моря отчетливо донеслась автоматная очередь. Егор схватил рацию:

– Чайка, Чайка, я – Остров, как обстановка? Что у вас там за стрельба?

Сквозь шипение и помехи донесся далекий, как будто с другого континента, голос старшего механика «Академика Виноградова»:

– Остров, я – Чайка, у нас все в порядке. Это не стрельба, – после небольшой паузы ответили с судна, – проверяли лебедку. А как у вас? Прием.

– Осмотр закончили, возвращаемся на базу. Как понял? Прием.

– Москва просит продолжить осмотр. Необходимо проверить заброшенную станцию в пятидесяти километрах севернее. Там спутник также зафиксировал движение. Как понял? Прием.

– Вас понял. – Егор удивленно посмотрел на напарника. – Тарасов там в Москве что-то опять дуркует. Предлагает нам продолжить осмотр и до утра успеть преодолеть пятьдесят километров до другой станции и еще вернуться.

– Что-то тут не так, какая, к чертям собачьим, лебедка? – задумчиво пробормотал Белосветов. – Что я, очередь из «калаша» от тарахтенья подъемного крана не отличу?

– Вот и я думаю, откуда у гидрографов «калашников»? И потом, что тут еще можно осматривать?

– Это, конечно, не мое дело, но если решите остаться, – рыбак радушно обвел руками свое хозяйство, – места всем хватит. Да и согреться есть чем. Все равно осматривать здесь больше нечего. А на станции, что километрах в пятидесяти отсюда, я вчера был. Это такая же полярная станция, только брошенная. Никого там нет. Да и непросто туда добираться. Если только морем, через пролив Шокальского. Так что решайте.

– И правда, товарищ подполковник, – тихо сказал Евгений, – у нас ведь совсем другая задача. На кой черт нам эта станция сдалась? Пускай береговую охрану вызывают или погранцов, в конце концов, правильно я говорю?

– Разговорчики! Ты, молодежь, смотри у меня. Я еще ничего не решил. Но от ухи, тем более из такой рыбки, – Егор заглянул в корзину, – отказываться просто грех.

– Вот и хорошо, – Илья Тимофеевич присел рядом с костром и, подтащив поближе улов, принялся чистить рыбу.

Мыс Песчаный, борт «Академика Виноградова», наши дни

Светлая полярная ночь прошла спокойно. Судя по звукам, доносившимся с палубы, бандиты работали не покладая рук. Примерно до трех часов постоянно гудел компрессор, передвигались какие-то предметы, шумела лебедка. К четырем часам утра все наконец стихло. Я, всю ночь не сомкнувшая глаз, чувствовала себя просто отвратительно. Время от времени, пользуясь тем, что охранник отворачивался, я подскакивала на диване и быстро выглядывала в иллюминатор. По счастью, в него прекрасно была видна залитая светом судового прожектора корма, на которой шли погрузочно-разгрузочные работы. Правда, от кают-компании все это происходило довольно далеко. И детально разобрать, чем именно заняты бандиты, я не могла. Но я искренне благодарила Бога и за эту скудную информацию. Тем более, когда я узнала, что мы ушли так далеко от мыса Неупокоева, рассчитывать на Егора уже не приходилось. Только под утро я услышала рокот мотора и, воспользовавшись очередным удобным моментом, прильнула к иллюминатору. Катер с тремя бандитами на борту отшвартовался и через минуту скрылся в сумеречном тумане. Сон слетел с меня в мгновение ока. С отплытием на катере трех бандитов мои шансы на успешное освобождение экипажа выросли вдвое. Пора было начинать действовать. Я стала осторожно будить сопящего рядом капитана. Он проснулся, резко сел на диване и ничего не понимающими глазами уставился на меня.

Я быстро приложила палец к губам и торопливо прошептала:

– Капитан, просыпайтесь быстрее, нам с вами нужно под любым предлогом оказаться в лазарете. Поэтому, прошу вас, делайте вид, что вам очень плохо, совсем плохо. Сможете?