Черноглазая (СИ)

Они выехали на открытое пространство, и через минуту тут же появился Батый. Он быстро оказался рядом и смог схватить лошадь за поводья. Мелек вскрикнула, когда животное резко остановилось и изогнулось словно полукругом, недовольно ржа. Только мертвая хватка не позволила Мелек слететь с лошади, но она буквально упала с нее, желая слезть.

Батый оказался рядом.

― Как ты? ― спросил он, придерживая ее за плечо. На лице Мелек ― на носу и вдоль щеки ― тянулись тонкие полоски ран, из которых вытекала кровь. Мелексима тяжело дышала, а сердце у нее билось как бешеное.

― Чертово животное, ― бормотала она, стуча зубами. ― Чертово животное. В жизни на него больше не сяду.

― Вздор, ― внезапно сказал Батый и, Мелек может показалось, но в его голосе прозвучало веселье. Девушка глянула на него, готовая испепелить взглядом, но хан даже не улыбался. ― Если ты боишься, стоит немедленно сесть обратно.

― Было бы хорошо, отделайся я сломанной рукой или ногой. А не будь вас, гляди-ка еще бы и шею себе сломала.

― Я ломал пальцы, когда учился ездить верхом, ― внезапно сказал хан. Мелек била крупная дрожь от пережитого, и зуб на зуб не попадал, но на Батыя она взглянула с явным интересом. ― Когда я только начинал ездить мне было чуть больше девяти. Я часто падал и ломал руки с пальцами. Дай мне свою руку.

Мелек колебалась. Она обхватила себя руками и ей казалось, что так она находится в своеобразной защите. Но по просьбе хана она все-таки протянула ему руку, разорвав спасательный круг. Когда Мелексима коснулась своими пальцами его, Батый пояснил:

― У меня все пальцы переломанные, по ним видно. Потрогай, сломанные они не такие, как целые.

Мелексима сжимает пальцы хана, понимая, что он прав. Она кивает и отпускает руку хана.

― Мы можем немного пройтись пешком до лагеря, ― предлагает он. ― Тебе надо прийти в себя.

Мелек качает головой. Такой скачок адреналина отнял все силы, и Мелексима хотела прийти и лечь отдохнуть.

Батый сел на свою лошадь и подал руку Мелек. Девушка ухватилась за нее, и хан необычайно легко поднял ее, посадив перед собой. Потом пришпорил лошадь.

***

Хан долго думал об этом. Мелексима могла его удивлять ― поступками, смелыми словами. Его удивляла сама ее история. Она была похожа на птицу: гордая и свободная, красивая и редкая, согласившиеся жить в красивом месте, но при этом в любой момент готовая взлететь и исчезнуть в небесном небосводе. Мелек хотелось одаривать, хотелось превратить и так прекрасную девушку в еще более прекрасное. Хотелось видеть ее широкую, искреннюю улыбку.

Такую, которую она показала, когда Батый подарил ей бокка.

Почти за три дня Бат-хан позвал к себе Субэдэй и приказал ему сделать кое-что.

========== Глава 5. Праздник Белый месяц ==========

Мелексима была прекрасна в белом. Буяннавч поняла это, еще до того, как увидела черноглазую в праздничном наряде. По сути, белая одежда была только красивой тряпкой ― Мелек же была уникальна и прекрасна.

Отросшие за зиму волосы ей собрали в мелкие косы и уложили на голове. Один локон выпустили из прически, и он обрамлял белое лицо с острыми скулами. Платье Мелек спускалось в пол, рассыпалось небольшим кругом вокруг нее. Рукава свободно спадали вдоль талии девушки. На голову девушки Буяннавч одела подаренное ханом бокка, и пристроила другие украшения. Пока Буяннавч собирала Мелек, заметила, что та мелким подрагивает.

― Мелексима, ты в порядке? Ты дрожишь.

Мелексима со стоном выдохнула.

― Я волнуюсь, Буяннавч, очень волнуюсь. До этого я же праздновала только Цаган Сара дома, в окружении семьи.

Шаманка тепло улыбнулась девушек и погладила ее по щеке.

― Не волнуйся, милая. Ты молода, ты прекрасна. Когда мы войдем в шатер хана ты должна идти вслед за мной, поклониться нашему Великому хану, пожелать ему здоровья и побед, а потом пройти со мной. Ты будешь сидеть рядом со мной на празднике, и просто наслаждаться пиршеством. Хорошо?

― Хорошо, Буяннавч, ― Мелексима внезапно легко поклонилась шаманке и, не поднимая головы, произнесла. ― Я благодарна тебе за все, что ты делаешь для меня. Пусть жизнь твоя будет долгой и счастливой. С праздником, Буяннавч.

Женщина растроганно посмотрела на свою воспитанницу и положила руку ей на плечо.

― И тебя с праздником, Мелексима, мой ангельский образ.

Цаган Сар был всяким ожидающим праздником в монгольском стане.

По обычаю, все одеваются в белое, и мужчины и женщины, всякий как может. Белая одежда почитается счастливой, поэтому они и делают это, одеваются в белое, чтобы во весь год было счастье и благополучие… Хану приносят большие дары ― чтобы во весь год у великого хана богатства было много и было бы ему радостно и весело. Весь народ друг другу дарят белые вещи, обнимаются, веселятся, пируют, и делается это для того, чтобы счастливо и по добру прожить весь год.

В этот день дарят великому хану более ста тысяч славных и дорогих белых коней. А когда великий государь пересмотрит все дары, расставляются столы, и все садятся за них. После обеда приходят фокусники и потешают двор; когда все это кончится, идут возвращаются к себе в шатры.

***