Черноглазая (СИ)

Мелек не знала, что и подумать. Всю ночь она не могла заснуть, а утром, едва Буяннавч проснулась, тут же начала трещать об этом. Шаманку данное развитие событий удивило.

― И что теперь будешь делать? ― спросила женщина, с интересом глядя на девушку. Черноглазая посмотрела на Буяннавч.

― Повешусь.

― Мелек!

― Ладно-ладно, ― Мелек всплеснула руками и села напротив шаманки. К завтраку она так и не притронулась. Буяннавч неодобрительно глянула на подопечную, которая, кажется, уже выходила из-под ее опеки.

― Ты бы поела.

― Не хочу, ― Мелексима мотнула головой. Она скрестила ноги и внимательно стала смотреть на шаманку, словно надеясь, что та сможет сказать ей ответ. Однако у Буяннавч его не было.

В шатер робко впорхнула субтильная светловолосая девчушка лет пятнадцати. Возможно, ей было больше, однако выглядела она хоть и опрятно, но была через чур худой. Ее светлые кудрявые волосы были уложены в простую, но красивую прическу на затылке. Она скромно поклонилась.

― Госпожа Мелексима, ― произнесла она. Мелексима с Буяннавч переглянулись, и черноволосая кивнула, потому что этот запуганный ребенок вряд ли стала говорить без разрешения. ― Великий хан велел выделить вам отдельный шатер.

― Мне? ― переспросила Мелек, ощущая себя полной дурой. Буяннавч иронично усмехнулась. Верно, не все же девушке ютится на жесткой постели в ее шатре.

Шатры в Золотой Орде были двух типов: разборные и неразборные. Основу первых составляли решетчатые щиты стен (6–8 щитов и больше) и специально выгнутые тонкие прутья крыши, которые упирались в центральный деревянный круг, служивший дымовым отверстием. В зависимости от богатства и знатности владельца юрта покрывалась черным или белым войлоком, иногда украшенным яркими аппликациями. Средний диаметр такого жилища 5–6 м. Это было жилище бедных и средних слоев населения, оно быстро разбиралось и легко перевозилось на верблюде или лошади.

Неразборные шатры, как правило, принадлежали степной аристократии, так как для их снятия со специальной повозки и установки на выбранном месте требовались усилия многих слуг или рабов. Мелексима получила один из таких, и Буяннавч, которая направилась смотреть новый шатер вместе с черноглазой, с иронией отметила то, насколько тот был близок в шатру самого хана. Это было еще одним показателем его расположенности к Мелек.

Шатер был большой и да ― Мелексима была в восторге.

Дверной проем, завешенный или ковром, был обращен в южную сторону. Это не только позволяло хорошо освещать жилище большую часть дня солнечными лучами, но и использовать его как солнечные часы, отмечая время по свету из отверстия в крыше. Напротив двери у северной стены располагалось место и постель хозяйки, а рядом с ним обычно усаживались почетные гости. В таких шатрах, традиционно, справа от входа у восточной стены находилась женская половина, а напротив нее, у западной, — мужская. Но все это великолепие было отдано в пользование одной Мелек. В центре на земле находился из камней очаг, где на специальном железном треножнике устанавливался котел для варки пищи.

― Так же Великий хан распорядился отдать вам в усложнение несколько девушек, ― все таким же голосом сообщила девчушка. Мелек попыталась напрячь память, но имя девушки не вспомнилось ― возможно, черноглазая просто не общалась с ней до этого, либо элементарно забыла имя. Она мало волновалась жизнью остальных невольниц и их лица сливались для нее в одну пеструю массу.

Мелек потерла переносицу. Она не понимала такого подарка от Батыя, кроме того, ей вовсе не хотелось иметь служанок. Мелексима не была белоручкой, и порой выполнять какие-то домашние обязанности ей нравилось. Помогало отвлечься от грустных мыслей.

Но она еще раз посмотрела на робкую блондинку и спросила:

― Как тебя зовут?

― Алтантуяа, ― робко сказала девушка. Ее имя означало «золотой луч». Мелек решила, что оно ей подходит.

― Хорошо, тогда ты будешь в моих… служанках, ― последнее слово Мелексима тяжело выдохнула. Она все еще была против этой мысли, но было бы глупо разбрасывать щедростью Бату. Она, конечно, могла попросить его отказаться от этой затеи, но решила поддерживать видимость знатной женщины.

Мелек была куда проще в характере, чем здешние представительницы знати. Несмотря на суровые законы степи, женщины, по мнение Мелек, были излишни изнежены. Сама Мелексима хоть и была любимой внучкой и единственной радостью, воспитывалась в относительной строгости. Ганбаатар был против того, чтобы баловать внучку, поэтому девушка умела ездить верхом, разве что с оружием плохо обращалась ― этому ее научить не успели.

― Найди тогда Хостоврула и попроси найти мне кого-нибудь, ― сказала Мелек. ― Еще двух или трех девушек.